Сергей за ужином долго размышлял, что собрать из еды для Никифорова – старшего. А потом рассудил так: в армии питание довольно скудное и солдатам приходится есть всякую гадость, а значит, Никифоров будет рад любой даже самой простой еде. Осознав это, Харламов решил не изгаляться, и наложил в пакет все, чем обычно питалась его семья. Он набрал в двухлитровую банку пельменей из кастрюли вместе с бульоном, завернул в целлофан несколько отварных картофелин и яиц, приготовленных матерью для окрошки. Сунул туда запечатанную полуторалитровую банку с солеными огурцами и помидорами, палку колбасы и полкило сосисок. Сверху обильно присыпал все яблоками. Больше в пакет ничего не уместилось.

За школой в кромешной мгле, под крышей беседки из которой впервые Сергей увидел Лагуткину, мелькали человеческие силуэты и яркие огоньки сигарет. Иногда редкие порывы ветра срывали с них одинокие искры и уносили вглубь школьного двора, где искры быстро затухали, растворяясь в темноте не освещенного сквера. Тишину внезапно нарушил рокот двигателя. К воротам снаружи подкатил черный мотоцикл, разрезав тьму лучами своих фар, и вскоре все стихло. Через забор ловко переметнулись две молодецких фигуры и, воровато озираясь по сторонам, пересекли школьный сквер и присоединились к курящим в беседке.

– Что-то вы долго… – обиженно промычал "Мамонт", втягивая в себя табачный дым, – Мы уже хотели начинать без вас…

– Ну, теперь все, кроме "Биты" в сборе, пожалуй, можно и начинать… – заключил "Паук", прихвативший с собой большую спортивную сумку, и толпа из пяти человек высыпала из беседки наружу.

Сгрудившись в небольшую тесную кучку, парни тихо повернули за угол школы, пытаясь найти способ проникнуть внутрь. Во всех окнах был потушен свет, кроме холла на первом этаже, где на вахте сидела бойкая старушка с газетой в руках и пила горячий чай. Через окно было отчетливо видно, как она, возмущенная написанным, поминутно чертыхается и качает головой. Надежды "Паука" на то, что вахтерша будет спать, к сожалению, не оправдались, а пройти через главный вход и проскочить мимо неё, было не возможно.

– Да, плохо дело… – задумчиво полушепотом пробормотал "Паук", – через парадный не пройти…

– И что теперь делать? – сведя брови на страдальческом лице, спросил из темноты "Филин".

– А может?.. – с надеждой предложил кровожадный "Мамонт", и провел указательным пальцем невидимую линию у своего горла.

– Нет! Ты что офонарел? – изумился "Паук" переходя от возмущения с шепота на обычный голос, – Должен быть другой путь. Нужно осмотреть здание…

Потоптавшись немного, Укрытцев скрылся за раскидистым кустом снежника, увлекая за собой ватагу огорченных парней. В ночной тиши лишь хрустели ветки под их ногами, и слышался монотонный комариный писк. Друзья шли вдоль школьных стен, внимательно осматривая окна, в надежде найти лазейку. Во время зноя, многие учреждения оставляют на ночь распахнутыми форточки и окна, и школы – отнюдь не исключение. Такая вещь, как кондиционер, в начале нулевых, была еще недоступна для подобных сооружений. Особенно в глубинке.

Друзья прошли два кабинета начальных классов, класс русского языка и истории, но, к сожалению, все окна в них были наглухо запечатаны. Казалось здание уже законсервировано до начала учебного года, хотя в школе еще шли консультации и экзамены старшеклассников. Холодные глянцевые стёкла непреодолимой преградой отделяли друзей от их цели. Цель была так близка и в то же время недостижима.

Все были озадачены этой проблемой, но сильней всех был огорчён Женя Войнов, прозванный "Мамонтом" за высокий рост и богатырское телосложение. Это был неразговорчивый и замкнутый в себе человек, который обладал недюжинной физической силой. Он жил на окраине поселка, рядом с "Шанхаем" в одноэтажном сельском доме. Женя в раннем детстве потерял отца, и детство его вскоре закончилось. Оставшись единственным мужчиной в доме, понемногу окрепнув, он принял на себя все тяжелые мужские обязанности по хозяйству, и был единственной опорой для больной матери, которая вот уже год вела не равную борьбу с онкологией. От "Мамонта" проводившего много времени в хлопотах по хозяйству, постоянно пахло соломой с легкой примесью навоза. Нередко небольшие соломины застревали в его длинных черных волосах, и он приходил с ними в школу. Но никто никогда не смеялся и не подшучивал над ним. Сверстники боялись Евгения, за его буйный нрав и богатырскую силу. Войнов был рабом своей физической силы. Он все свободное время, которого из-за забот по дому итак почти не оставалось, проводил в спортивной секции. У него под кроватью стояли две двухпудовых гири, и он упивался своей силой и гордился ей. Он демонстрировал ее при любом удобном случае и все споры и конфликты привык решать кулаками. Со временем от этого он стал черствым и жестоким человеком.