– Да ты на мое лицо не смотри. Здесь синяки – это нормально. Тяготы службы. Ещё год служить осталось… Сейчас деды по домам разъедутся и совсем другая петрушка пойдёт… А брат твой давно служит?

– Год, – сухо и все ещё обиженно ответил "Шмель".

– Слушай, так он же с моего призыва! – опешил солдат, – А фамилия его как?

– Никифоров… – растерянно промямлил Михаил.

– Лёха что ли? Так что ж ты сразу не сказал, дурья твоя башка… – воскликнул дежурный, и быстро докурив окурок, добавил: "Сейчас позову!". Он швырнул дотлевающую сигарету в сторону и скрылся за темно-синей дверью.

Когда Михаил увидел на пороге КПП собственного брата, он с трудом его узнал. Молодой, походивший на него внешне паренек, за каких-то полгода, прошедших с их последней встречи, сильно переменился и возмужал. Он был когда-то, как и Михаил, тучным и высоким, но служба сделала его худощавым и осанистым. Он стал казаться выше ростом, не то из-за непривычной худобы, не то из-за того что перестал сутулиться. Черты его лица были разительно схожи с братом, но приобрели слегка резкие и по-мужски угловатые формы.

Брат вышел, по привычке чеканя шаг хромовыми сапогами, крепко пожал "Шмелю" руку, и, не скрывая радости от неожиданной встречи, спросил:

– Какими судьбами?

– Да я брат по делу… – стараясь говорить, как можно тише, ответил Михаил, и, кивнув на "Сапера", курившего на небольшом отдалении верхом на своем мотороллере, добавил – Пацану знакомому автоматы нужны… Хотя бы один… Можешь достать?

Лицо Алексея сделалось серьезным. Он приподнял камуфляжную кепку и задумчиво почесал коротко стриженую макушку. Задумавшись на несколько, минут он закурил, и, выдохнув синий дым, с сожалением ответил:

– Нет, братка. С автоматами я твоему приятелю помочь не смогу… Видишь ли, какая штука. У нас оружейную комнату командир роты опечатывает, и ключи только у него хранятся. Теоретически, можно слямзить и оттуда… Но пропажа автомата всплывет на следующий же день. И я моментально отправлюсь под трибунал… Единственное, чем я мог бы помочь твоему приятелю – это раздобыть патроны от «калаша». Это я могу. Ключи от склада боеприпасов у старшины роты, и он выдает их нам на всю ночь, когда мы заступаем в караул. Патронов на складе – до чёрта! Поверяют их крайне редко и спустя рукава. Когда всплывет недостача, определить во время чьего дежурства пропали патроны, будет уже не возможно… Так что спроси, если такой вариант его устроит – я ему помогу.

– Мда, это плохо… – раздосадовано вздохнул "Шмель", побагровел и опустил глаза в землю, – Видишь ли, ему ствол для дела нужен, в котором участвует не только он. Так что этот вариант ему нужно будет обсудить…

– Ну, подробности его дел меня не интересуют. Меньше знаешь, крепче спишь, как говорится… – заключил Никифоров-старший, – А вот обсуждают они пускай побыстрее. Я заступаю на дежурство уже сегодня ночью, и когда снова выпадет такой шанс, сказать пока не могу.

– Так мы же не увидим тебя до твоего дежурства, как ты узнаешь его ответ?

– Если они решатся, пусть в два часа ночи приедут к части. Вплотную пусть не подъезжают, здесь повсюду караулы. Оставят транспорт метрах в 50, а дальше – на ногах. Пешком сквозь лес проберутся к забору и пойдут вдоль него. Тут по периметру ограждения колючка идет, но в одном месте она обрывается. Мы там выбрасываем мусор через забор, и постоянно на колючке повисало всякое тряпье и помои. В конце концов, старшина приказал метр колючки срезать в этом месте. Вот там я и буду их ждать с ящиком патронов. Если до полтретьего никто не появится, буду считать, что предложение их не заинтересовало.