Итак, престол брошен, армия и народ тоже. Пора отправляться к семье, где больные дети. Но прежде чем оставить ставку, здесь же, в Могилеве, происходит последняя встреча уже обывателя Николая со своей матерью Марией Федоровной. Встреча во многом символическая, дорисовывающая последний штрих в портрет последнего российского царя. Мать рыдает, сын молча стоит, курит, смотря себе под ноги (Скотт… С. 250): провинившийся великовозрастный недоросль – набедокурил и просит прощения у матери, много раз предостерегавшей о гибельности внутренней и внешней политики его для династии и России. Не внял. Недорослем взошел на престол, недорослем его бросил. Ничему не научился, ничего не понял. И вот финал, правда, еще не окончательный, окончательный будет в Ипатьевском доме в Екатеринбурге.

В гибели династии Романовых виноват не только Николай II, ответственность ложится и на весь царствующий дом, представители которого в течение многих лет были свидетелями безответственного руководства империей царствующей четы. Делали правильные выводы, что подобное руководство грозит гибелью династии и России. Но дальше этого не шли. Подошли к краю пропасти – и замерли, словно парализованные разверзшейся у ног бездной. Мобилизоваться бы, объединиться единой волей и решиться на замену никудышного правителя, как их более решительные предки в лице Екатерины II или Александра I. Ведь даже народ подсказывал им выход: летом 1915 года решительно настроенная толпа на Красной площади в Москве требовала отправить царицу в монастырь, а главнокомандующего великого князя Николая Николаевича провозгласить Николаем III (Мэсси… С. 274)! Не прислушались к «Божьему гласу», не мобилизовались, не объединились во спасение себя и России. Да и кем можно было заменить «второго Федора» на престоле? Брат Николая II великий князь Михаил Александрович, ближайший претендент на престол, был такой же нерешительный и безвольный, абсолютно неподготовленный к роли монарха. Наиболее перспективной фигурой был главнокомандующий, великий князь Николай Николаевич, но протопресвитер Г. Шавельский такую дает ему характеристику: «Великому князю Ник. Ник. в острых ситуациях не хватало решительности, очень дорожил своей жизнью, не хватало ему патриотической жертвенности» (Кобылин… С. 97). Великий князь был популярен в войсках, хотя был излишне религиозен, что предполагало послушание. На стенах его спального купе висело двести икон (Мэсси… С. 256), а среди глубоко верующих людей редко встречаются борцы с Божьими помазанниками. И когда незадолго до гибели империи ему предложили трон, он отказался. Другие кандидатуры были еще мельче. Неспособность династии выдвинуть из своей среды достойную замену Николаю II свидетельствовала лишь об одном – моральном вырождении ее, особенно мужской линии.

С Александра II начинается понижение у царственных особ и их ближайших родственников морально-волевых характеристик. Русские цари не обременяли себя университетским образованием, не было его и у Александра III, не дал он такового и сыну Николаю. Около Александра II стояли рослые красивые немцы и русские с прогрессивными взглядами и высокой честностью. Александр III приблизил грубоватых, как он сам, не особенно знатных и богатых, не имевших на него влияния. Старые свитские генералы отстранились от двора, как окружение Александра III отстранилось от Николая II (Обнинский… С. 28).

Свита Николая II изменилась к худшему. Порядочным людям оставалось только отойти от двора, их место заняла молодежь, во всем согласная с царем. А он от одной бестактности шел к другой, еще худшей. В первые два месяца царствования Николая II все земства в своих адресах ему высказывались за неотложность коренных реформ во всем строе русской жизни (Обнинский… С. 29). 17 января 1895 года он ответил «бессмысленными мечтаниями».