«Забота о саде – подарок мне, – подумал Захар Петрович. – А я какой приготовил им?..»

Но он тут же еще раз дал себе слово не думать о происшествии с Мариной, вспомнив пословицу: бог не выдаст – свинья не съест. А если уже выдал, что теперь поделаешь…

…Возле дома на стоянке красовался вымытый, надраенный «москвич». Май тоже сиял. И не смог удержаться, чтобы не поздравить шефа с именными часами.

– А знаете, Захар Петрович, – сказал шофер, ведя машину по улицам Зорянска, – во Франции поймали одного вора. По отпечаткам пальцев…

– И что же в этом удивительного? – спросил Захар Петрович.

– А в том, что ворюгой оказалась обезьяна, которую люди научили чистить квартиры. Представляю, какая морока была для полиции – отпечатки пальцев есть, а домушника схватить не могут…

– Как же все-таки вышли на обезьяну?

Май почесал затылок:

– А вот про это не было написано…

– Жаль, – усмехнулся Измайлов. – Как раз самое интересное…

…Первое, что бросилось в глаза Измайлову, когда он зашел в прокуратуру, – это пышный букет цветов на столе у Вероники Савельевны. Да и сама секретарь выглядела празднично в своем светлом платье из искусственного шелка. Она тоже поздравила Захара Петровича. Как и Ракитова, к которой прокурор зашел сам.

– На машиностроительном были? – спросил у Ольги Павловны Измайлов.

– Была.

Помощник прокурора рассказала о посещении завода и о том, что Самсонов отказался ее принять.

– Элементарная невежливость! – возмущалась Ракитова.

– Да нет, скорее тактика, – сказал прокурор. – Но меня удивляет другое… Неужели все, что мы указали в нашем прошлогоднем представлении, снова повторяется?

– Похоже… Я думаю, что нарушений даже еще больше.

– Да? – вскинул на нее изумленные глаза Захар Петрович. – Ну что ж, придется, наверное, снова провести проверку на заводе. И тщательную. Пожалуйста, займитесь, Ольга Павловна.

– Хорошо, Захар Петрович…

– Я вот еще о чем хотел спросить. Насчет Будякова, ну, мальчика, который сбежал из дома, есть о нем известия?

– Пока нет. Милиция занимается. Я слежу…

От Ракитовой Измайлов пошел к Глаголеву. После приветствия поинтересовался, что нового в деле Зубцова.

– Послал запрос в Торговую палату и Министерство внешней торговли. Пусть сообщат, в какой стране производились или куплены товары, что найдены в чемодане.

– Это вы правильно сделали, – одобрил Захар Петрович. – А в отношении аварии?

– Милиция работает. Пытаются выяснить, что делал Зубцов накануне автокатастрофы: с кем встречался, куда и с кем ездил…

– Есть какая-нибудь зацепка?

– Увы, – развел руками следователь. – Пока ничего… Мать Зубцова говорит, что вечером у ее сына кто-то был. Потом Зубцов сел в машину и уехал…

– А что, она не видела гостя?

– В том-то и дело, что нет. У сына отдельный вход.

– Мужчина или женщина?

– Толком от нее ничего не добьешься. Совсем глухая старуха. Слышала только, как музыку крутили…

– А что говорят о том вечере соседи?

– У Зубцовых двор – что крепость. Забор высоченный, злая собака…

– Не видели, с кем тогда уехал радиомастер?

– Нет, Захар Петрович, не видели.

– Да, недалеко вы продвинулись по этому делу, – сказал Измайлов. И посоветовал: – Попробуйте пройтись по связям Зубцова. Понимаете, Евгений Родионович, мы должны точно знать, как же случилась авария. Чтобы идти дальше.

– Я все отлично понимаю. – Следователь выдвинул ящик стола, вынул какую-то бумажку и повторил: – Очень хорошо понимаю, Захар Петрович…

Измайлов почувствовал: Евгений Родионович чего-то недоговаривает. И спросил:

– У вас есть ко мне вопросы?

– Есть… – не очень уверенно ответил Глаголев. – Но это не касается дел… Вернее, касается, но совсем с другой стороны… – Он замолчал.