– Верно! – Роман, не желающий уступать пальму первенства ни в каких вопросах, воодушевленно кивнул, – Ну, а коль скоро тебе уже было все это известно, мы справедливо подумали – кто мы такие, чтобы навязывать дяде то, что он итак знает… Кстати, а почему ты решил сегодня постучаться не в ту дверку? Неужели же ты не желаешь сегодня даже попросить пустить тебя погреться, переночевать на коврике, переписать на тебя замок и подарить пару фамильных украшений?

– О, даже если бы я и хотел этого, – Альберт, начисто игнорируя слова о непрекращающейся слежке, демонстративно вздохнул и нарочито расслабленно повел плечами, – Я опасаюсь, что вы вновь проявили бы крайнее не гостеприимство и не подали бы мне даже стакан воды. Ах, что же я буду делать, лежа на смертном одре?

– Тогда, возможно, рядом будет Луи, – Эрик, решивший не отставать от остальных и все-таки не отступать от участия в беседе, мягко улыбнулся, – Возможно, он согласится подать тебе стакан воды… Если, конечно, ты сумеешь уговорить его.

– Если вспомнить истинно дворянские манеры его старшего брата, – не выдержал оборотень, – Можно предположить, что мальчишка скорее выльет воду на умирающего дядюшку. Вот тут-то он и оживет…

Эрик, сам вспомнив, как несколько раз ему приходилось будить друга, выливая ему на голову стакан, или, в особо сложных случаях, кувшин воды, тонко улыбнулся и, закусив губу, опустил взгляд, изо всех сил изображая свою полную непричастность к подобного рода действиям.

– Так значит, новый хозяин обижает тебя? – Альберт, приподняв брови, сочувствующе покачал головой, – Бедный песик. Если бы ты не предал меня, не нажил бы себе таких проблем.

– Ну, разумеется, – Ричард, скривившись, скрестил руки на груди, одаривая человека, претендующего на звание его экс-хозяина, презрительным взглядом, – Ты-то поступаешь гораздо гуманнее – просто сжигаешь дома!

Мужчина равнодушно помахал в воздухе свободной рукой.

– Я не слишком лоялен к предателям. Ты должен был бы понимать, что такой поступок без наказания не останется.

Роман, уже давно свыкшийся с присутствием оборотня в замке, привыкший к нему и, в общем и целом, принявший в их большую и дружную семью, нахмурился, моментально бросаясь на его защиту.

– Скажи, дядя, какими словами тебе объяснить, что ты больше не участвуешь в нашей жизни и мораль нам тебе читать необязательно?

– Никакими, – маг легко пожал плечами и, задумчиво улыбнувшись, поднял взгляд к небу, продолжая, – Скажу тебе больше, Роман – что-то подсказывает мне, что однажды я буду принимать в вашей жизни очень большое участие и даже, возможно, окажу вам немалую помощь… Но это будет потом, – он опустил глаза на племянника, и улыбка его стала шире, – Сейчас я просто пришел в гости и не хотел бы… такой враждебности.

Татьяна, в беседе участия не принимающая, тихонько вздохнула и, сделав несколько шагов назад, привалилась к стене замка. Влад, тоже пока что предпочитающий держаться в стороне, с пониманием покосился на нее.

Милая беседа, развязанная явно только с целью отвлечь внимание, что понимали, кажется, все, начала утомлять их обоих.

Девушка, скрестив руки на груди, и внимательно слушая все эти шутки и остроты, сумрачно размышляла, не соскучились ли обитатели замка и в самом деле по внезапно заявившемуся магу. Взгляд ее скользнул к последнему.

Альберт стоял, все также небрежно прислоняясь к железной двери. С того мига, когда она видела его в последний раз, мужчина практически не изменился – разве что волосы, как и прежде, уложенные в художественном беспорядке, стали немного длиннее, да элегантный костюм сменила более удобная одежда. Впрочем, не признать, что в белой рубашке с расстегнутым воротом и темно-голубых джинсах с вытертыми коленями, заправленных в тяжелые, более похожие на сапоги, ботинки, Альберт выглядит даже эффектнее, нежели в одежде более строгой, было невозможно. До аристократизма Эрика он, конечно, определенно не дотягивал, до такого вида ему сейчас было, можно смело сказать, как пешком отсюда до Канзаса, если не дальше, однако, судя по всему, соответствовать облику претендента на древний замок или на титул проживающего в этом замке графа, маг более не пытался.