– Как? – безнадёжно спросила я, убирая остатки припасов в сумку.

– Не знаю. У нас есть время до Всеволжска, давай поэкспериментируем.

Как это поэкспериментируем? Мне что теперь, уже сознательно обносить магазины на заправках? Видно, протест был написан на моём лице большими буквами, потому что ведьмак засюсюкал:

– Ну что ты сразу пугаешься? Я буду рядом, всё получится. Это же просто эксперимент. Где твоя учёная прыть? Где энтузиазм? Азарт где, я спрашиваю?

Азарт с энтузиазмом сидели в таком глубоком схроне, что не то что достать, разглядеть было сложно. Про прыть и вовсе молчу.

– А я тебе дам доверенность на Васю, будешь и во Всеволжске кататься, – пошёл с козырей ведьмак.

– Шантажист, – буркнула я. – Подожди, теперь и мне надо в кустики.

– Это да? – слышала я весь свой недлинный путь за раскидистые кусты ивняка в кювете.

Ладно, чем я, в конце-то концов, рискую? Своей репутацией? Так её не стало четыре года назад, после первого же случая магического воровства. А тут такая возможность – две недели ездить на шикарном автомагиле повышенной проходимости! Может, и обратно в Вахлуевку на нём вернусь? В то, что ведьмак избавит-таки от проклятья архимага, я теперь не особо верила. Но понять, что произошло, хотелось.

Вернувшись, обнаружила Любомира, доедающего колбасу. Как же всё-таки зовут его друзья, Мирчик или Любчик?

– Ну что, голова прояснилась? – прочавкал он. – Садись за руль, пока помозгуем, а дальше пробовать начнём.

– Чего пробовать? – спросила я недовольно и села, куда сказано.

– Для начала мне вот что скажи, – уже нормально артикулируя, спросил Любомир, – ты перед той заправкой странно себя вела. Как будто отключилась на время. Так с тобой всегда было перед приступами?

Заметил всё-таки.

– Голова стала хуже работать сразу после погребальной камеры, – отчиталась я, заведя мотор. – Я это с приступами не связывала, сумеречные состояния возникали сами по себе. В Вахлуевке их почти не было. Думала уже, что всё прошло.

– Ладно, – ведьмак опять пересел на пассажирское кресло и крутил в руках ту же коробочку с полузнакомыми символами на крышке. – Это мы пока опустим. А вот сами приступы – они начинаются сразу, как ты заходишь в магазин, или нужен какой-то триггер? Как это происходит?

«Вася» слушался меня всё лучше и просился рвануть с места в карьер. Я позволила, тем более что вспоминать, «как это происходит», желания не было никакого.

– Не анализировала, – буркнула я. – Это от меня не зависит, понимаешь?

– А ты хоть раз действительно что-то своровала? – серьёзно спросил ведьмак. – Удалось хоть однажды насладиться результатом и награбленным добром?

Я покачала головой.

– То есть проклятье всё же не «ручки-липучки», – задумался он.

– А что же тогда? – чуть не вспылила я.

– Думаю, что архимаг-живодёр пошёл дальше, – сказал ведьмак, – и за отъём своего посоха наградил проклятьем воровской неудачи. Не выйдет с ним из тебя Мурка Золотая Ручка, – скорбно закончил он.

– Не вижу большой разницы, – я смотрела на дорогу, чувствовала себя уверенно и спокойно и действительно не видела большой разницы между тем и этим.

– Ну как же, – принялся убеждать Любомир, – одно направлено на то, чтобы честный человек стал вором, а другое на то, чтобы испытывать стыд и страдание от неудачной кражи. А ты с твоей честной натурой наверняка и от сильной вины мучаешься.

Каждый раз мне было настолько стыдно, что провалиться сквозь землю – просто лёгкая прогулка сквозь все слои земной коры по сравнению с моими муками. Хуже… Даже представить себе не могу, что могло быть хуже. Так что пришлось согласиться, всё это время я не видела дальше своего носа.