– Начинаем? – с прищуром поинтересовался первый воин страны.

– Пустая сторона, – молвил Круствал.

Оба взглянули на слугу, тот стоял неподвижно, словно не понимая, что от него хотят.

– Дорогой Лакриг, будь добр, кинь монету и скажи нам, какой стороной она упала вверх, – любезно попросил клороньер, глядя на его замешательство.

Лакриг вышел из ступора и скинул монету, затем поймал её, прикрывая ладонью. Свет в комнате поморгал, внезапно потускнел, затем снова разгорелся, в комнате пробежался ветерок, всколыхивая бумаги на рабочем столе, шторы и огонь.

– Однёрка.

Хлёсткий, почти неожиданный удар связанными руками пришёлся в челюсть королю, пуская кровь из десны. Государь лишь в последний и уже ничего не значащий момент успел среагировать и поёжился от боли. Быстро придя в себя, он сплюнул красную слюну на пол, взглянул на не слишком довольную ухмылку своего друга. И ведь правда, полный удар сделать не удалось: во-первых, неудобно, во-вторых, в самом конце удара Круствал успел среагировать и смягчить. Выпил вина.

И тут взревел Лакриг. Явно ожидавший нечто подобное, но не столь наглое нападение на его повелителя.

Мальчишка слишком много времени провёл во дворце и мало понимал, что перед ним сидели двое деревенских хулиганов, внезапно ставшие королём и клороньером.

– Ваше Величество, с вами всё в порядке? – его голос от неожиданности даже охрип.

– Перестань.

– Но как же…

– Скидывай! – весьма суровым тоном прервал его, ненароком показывая повелительную сталь в голосе.

Не найдя слов и аргументов, дабы противиться, он повиновался и вновь кинул щелчком монету, пред тем как услышать: «Однёрка». Медяк снова упал лицевой стороной, и на этот раз король был готов к удару, хоть и с трудом, но смог увернуться от двойного кулака.

– Ты смотри-ка, реакция ещё есть, – подшутил воин.

– Кто я такой, по-твоему? «Однёрка»!

И на этот раз выпала та же сторона. И право удара досталось королю. Но бить он не спешил, начал подлавливать противника движениями пальцев и дёрганьем руки. Раз, два – и на третий последовал удар. Круствалу удалось попасть под глаз Риднару, у которого в тот же момент вскочил слегка заметный синяк.

– «Пустая», – пришла очередь клороньера.

Слуга скинул монету – «однёрка». Узурпатор хотел ударить быстро, но не смог, связанные руки силой остановил прямо перед лицом воин. Хищно оскалился.

Так продолжалось некоторое время, физиономии обоих друзей изрядно пострадали.

Однако в какой-то момент дверь вновь, уже который раз за этот вечер, распахнулась, подул сквозняк, снова приглушая свет свечей. На пороге появилась женщина в изысканном кружевном платье, со светлыми волосами и с приятной для глаз фигуркой, а сзади неё стояли двое пожилых людей. На лицах друзей просквозила кислая гримаса.

– Бабы! Всегда не вовремя, – простонал Риднар.

– Быстрее режь! – взревел Круствал.

– Вы снова за своё?! – одуревшая от увиденного и злясь на них, закричала Лисси. Жена и первая женщина королевства. Глядя на них, она зашуршала рукой по тумбе в поисках чего поувесистее.

– Режь! – ещё громче заорал клороньер.

Опешивший слуга, словно по наитию, схватил нож и резанул кожаную ленту, что связывала руки двух друзей.

Девушка, наконец, нашла что искала, в виде подсвечника, и швырнула в короля. Тот смог увернуться лишь благодаря тому, что вовремя отвёл ныне привязанную руку. Но на этом его супруга не желала успокаиваться, проклиная их за безрассудство и идиотизм, вновь принялась искать, что можно кинуть в уже побитых друзей.

– Бежим! – рявкнул Риднар, видя в глазах подруги злость, которую можно утолить лишь нанесением вреда их здоровью.