– Уважал правителя Градерона? – изумился Балиан.

– Ну да. И это было взаимно.

– Интересно, – протянул Балиан. – Сейчас это сказкой кажется.

– Да, – подтвердила Лейан. – Дедушка ненавидит Руэдейрхи.

– Почему тогда? – заинтересовался Балиан. – Ну, в плане, я сам-то его ненавижу, потому что он градеронский, но раз Гволкхмэй раньше с ними нормально был…

– Да нет, – покачала головой Лейан. – Градеронцев никто никогда не любил. Просто было некоторое уважение, и все. К тому же, как раз в это время сюда пришел Тристан… Был обмен советниками. Наверное, эти письма как раз насчет этого. Дата совпадает.

– Все-то знают, что Тристан градеронец, – проворчал Балиан. – Кроме нас.

– Ничего удивительного, вы же родились не здесь, – логично заметила Лейан. – А Руэдейрхи… Дедушка считает его слишком наглым и юным для правителя. Ему было всего лет двадцать, когда он начал править. Гвильдергерр лично назначил его вместо себя перед смертью, поэтому в Градероне его вроде бы приняли спокойно. Хотя однажды, я слышала, был бунт.

– И сколько ему сейчас? – Балиан почти ничего не знал о Руэдейрхи.

– Тридцать девять, – подсчитала Лейан. – Когда ты… Когда ты ушел, было двадцать девять.

– Козел, – проворчал Балиан. – Раз не такой старый, мог бы и подобрее быть. Наделал Кристиану всякого…

Лейан промолчала. Ей не нравилось говорить о Руэдейрхи как о человеке, а не как правителе. Все, кто пытался воссоздать ход мыслей правителя Градерона после того или иного поступка, потерпели сокрушительное поражение. И хотя Юан со слов старшего брата утверждал, что все мысли Руэдейрхи сводятся к истине и справедливости, казалось, что об этих вещах у него свое особенное понятие, не согласующееся с представлениями нормальных людей.

– А с этим, – Балиан посмотрел в какой-то документ. – Ра… Ру-э-дей-р-хи, – чуть ли не первый раз в жизни правильно произнес он имя правителя Градерона. – Они с Гволкхмэем все равно переписываются?

– Нет. Я точно не знаю, но на то письмо Гволкхмэй вроде бы не ответил, а все остальное… Если нужно было что-то узнать или передать, Тристан писал твоему брату. Кристиану.

– А если бы Кристиана там не было?

– Тогда Тристан написал бы Руэдейрхи или его советнику, – улыбнулась Лейан. – Но Гволкхмэй бы не стал.

Балиан поморщился. Выходило, что Гволкхмэй действительно ненавидел Руэдейрхи, и пытаться изменить это было бессмысленно. Да, зря он сказал, что жена Кристиана – его сестра. Но откуда же он мог знать. С другой стороны, Тристан говорил, что у Руэдейрхи нет сестер… Возможно, выяснится, что это обман. Тогда можно будет сказать Гволкхмэю, что он, Балиан, ненароком дезинформировал его, не так поняв Кристиана.

Думая об этом, Балиан, особо не вчитываясь, продолжал листать старые документы. Почти в самом конце обнаружилась отдельная подшивка – всего несколько листочков. Это был какой-то список: ровные столбики имен и дат с пометками. В самом низу стояло имя Тристана. Балиан предположил, что это перечень тех, кого присылали из Градерона, но напротив каждого имени стояло еще одно. И только рядом с Тристаном оно было зачеркнуто, да так, что трудно было разобрать, что это вообще за имя.

Балиан показал подшивку Лейан. Она, пролистав ее, подтвердила, что это списки присланных из Градерона, некогда будущих, ныне бывших советников. Ну и, конечно, одного действующего.

– На каждого правителя по одному человеку. А напротив, – показала она на второй столбик, – те, кого отправили в Градерон из Эндерглида.

– То есть как? – удивленно раскрыл рот Балиан.

Лейан немного растерялась.

– Ну, города ведь обмениваются советниками… Один эндерглидец уходит в Градерон, а один градеронец – в Эндерглид.