«У меня вопрос к автору! Вы в своей книге утверждаете, что удмурты строили завод в Воткинске. А в этом нет никакой заслуги вотяков! На строительстве использовали только труд русских крепостных крестьян. Вы показывали свой текст историкам-искусствоведам? Воткинцы в крайнем возмущении от того, что вы искажаете факты! Почему вы пишете про удмуртов, как будто развитие края – их заслуга? Вы в курсе, что Воткинск входил в состав Вятской губернии? Это русский город! И вообще. Сейчас национальная тема стоит остро, и лучше ее не касаться. Я отвечаю за национальную политику в регионе, и знаете с чем приходится сталкиваться? А у вас вотяки – убийцы. Такие наговоры на удмуртов уже были в истории! Слышали про Мултанское дело? О чем оно? Кто вел расследование? Отвечайте!»

Зал забурлил. На серую даму набросились:

«Вы позорите наш край!»

Команда странной женщины повскакивала с мест.

«А вы в курсе, что автор – из Санкт-Петербурга?! Нечего тянуть свои грязные руки к нашим святыням!»

Сквозь поднявшийся гвалт еле прорывался голос седенькой библиотекарши:

«Пожалуйста, не будем спорить. Садитесь».

Елена слушала и не верила своим ушам. Ни такой риторики, ни такого искажения ее книги она не ожидала услышать.

Она взяла себя в руки и решительно осадила даму:

«Простите, но вы сейчас срываете мое выступление. Я все же дочитаю до конца выбранный отрывок. А вопросы вы сможете задать позже».

Краем глаза Елена видела, как ошарашенно смотрят ее поклонники на злую тетку. А та нервничала, поглядывая на часы. Было заметно, что она торопится. Завершив отрывок и выдержав паузу, Елена заговорила:

«Вначале я отвечу на вопросы, которые уже прозвучали, пусть и в крайне невежливой форме. По характеру ваших вопросов становится ясно, что книгу вы не читали. Вымышленные убийства по сюжету совершили не удмурты. И вотяками я бы их, как вы предлагаете, называть не стала: это обидное, исторически уничижительное для местного населения прозвище. И вы должны знать это лучше меня. Моя книга не про национальности. Это детектив, художественное произведение, вымысел автора, а не историческое исследование или учебник. А все художественные допуски перечислены в конце. Видимо, это оказалось за гранью вашего внимания. И совершенно точно в тексте нет обидных слов в адрес удмуртов. Скорее – наоборот. Честно говоря, я удивлена, как вас допустили до вашей должности».

Женщина не слушала Елену. Было очевидно, что ответ для неё не имеет значения. Она и ее сподвижники демонстративно гуськом прошествовали к выходу. В дверях дама повернула свое перекошенное злобой лицо и крикнула Елене:

«Вам надо покаяться, а свою книгу уничтожить! Мы этого так не оставим! Сейчас сами знаете какие времена! Вами займутся!»

Елена с недоумением смотрела на этих странных людей, не понимая, что произошло. Одна читательница обратилась к ней с глазами, полными сочувствия:

"Вы же понимаете, кто это? Бесы! Вы такие темы затронули в книге! Так близко к Богу ходите, что искушения всегда будут вокруг вас! Не обращайте внимания. Это их гордыня местечковая заела, что не они книгу написали, что не умеют так, как вы».

– Да я понимаю, – отвечала Елена, думая при этом: «Как же так? Ведь эти люди радоваться должны тому интересу, который из-за новой книги может возникнуть к истории края!»

Сидя с ручкой над листом бумаги, Елена вспоминала тот вечер. Та невзрачная женщина угрожала, что ей займутся. А сейчас пришло сообщение с требованием денег. А что, если это травля с целью ее запугать?

Что еще произошло за последнюю неделю?

Елена вернулась мыслями к мужу и его странному покупателю. Из Эрмитажа Дмитрий уволился полгода назад, еще в начале зимы. В тот вечер вернулся домой хмурый. Прошел к себе, не отвечая на приветствие Елены. Потом долго разговаривал по телефону, иногда повышая голос. Самого разговора Елена не слышала, а подслушивать Дмитрий отучил её давным-давно – после того, как однажды Елена прокомментировала его телефонный разговор за закрытой дверью с мамой.