Жалко, что серебряные берцы исчезли. С каким удовольствием я запустила бы ими в умную тигриную голову.

– А что, у этих ботинок есть какая-то кнопка или тайное отделение? – спросил Тунтуни, кружа у моих ног.

– Ай! – Я дёрнула ногой, поскольку Туни случайно клюнул меня в щиколотку.

– Будучи в научных сомнениях, всегда обращайтесь к оригинальному тексту, – посоветовал Банти.

– Оригинальному тексту? – не поняла я.

И тут на помощь пришёл совершенно бесполезный до сих пор геккон. Он громко защёлкал, и в этих звонких звуках я ясно различила слова: «Несите меня домой, к папе и маме!»

– Ну конечно! – Как же я сразу не догадалась! – Тиктики Первый, ты гений!

Ящерка моргнула, а затем хлопнула саму себя по глазу длинным языком.

Моя лунная мать сказала, чтобы я не забыла про волшебные слова. Но мне, как и героине сказки про ураган, самым волшебным казалось слово «домой». В отличие от лунной матери и Шеши, мои приёмные мама с папой были обыкновенными людьми. И все же мне они казались удивительными, потому что всегда самым чудесным образом появлялись рядом именно тогда, когда были нужны. Ни капли не царственные, не таинственные и не волшебные, зато совершенно необходимые. Именно они, а не мои биологические родители, растили меня, кормили, обстирывали и одевали, лечили, когда я болела, следили за моей учёбой и целовали перед сном. И не было на свете места лучше, чем дом, где меня ждали и любили.

Я поняла, что нужно поскорее вернуться домой к родителям, и они помогут мне решить все мои проблемы. Подскажут, как найти Лала и остановить Шешу. Мне вдруг так отчаянно захотелось немедленно увидеть маму с папой, что даже косточки заныли.

И я снова трижды стукнула каблуком о каблук, но при этом каждый раз приговаривала:

Стук. Несите меня домой, к папе и маме.

Стук. Несите меня домой, к папе и маме.

Стук. Несите меня домой, к папе и маме.

После третьего раза всё заволокло туманом, а затем из дымки прямо перед нами возникли волшебные очертания…

– Сушильная машина для белья? – взвизгнул Тунтуни, сгибаясь пополам от смеха. – Может, ты трижды сказала: «Несите меня в прачечную самообслуживания»?

– «Несите меня в корзину для грязного белья»? – хихикнул Банти, и они с Туни ударили крылом о лапу.

Только Тиктики Первый надо мной не смеялся, мой добрый, лупоглазый гекконский мальчик.

– Ничего не понимаю.

Может, автомат для сушки белья возник, потому что я подумала про «обстирывали»? Что за ерунда? В полной растерянности я открыла дверцу огромного автомата.

– Ого! Вы только загляните внутрь!

Вместо непарных носков или белых футболок, окрасившихся в розовый цвет из-за вечно линяющей красной кофточки, внутри вращалась целая вселенная, полная всевозможных форм и цветов. С бешеной скоростью вертелись галактики, звёзды, планеты. Поскрипывали облака, издавали музыкальный звон гигантские вилки, ложки и ножи. Я почти уверена, что мимо прокрутилась парочка динозавров, состоящих не из плоти и костей, а из цветов, кубиков и чего-то вроде оригами. Промчался мимо озабоченный белый кролик с карманными часами, пробежал маленький пёсик, громко лая на ведьму. Огромный белый медведь в доспехах оскалил жуткую пасть и тут же рассыпался сотней голубых бабочек. Проскользнули мимо летающие ключи, ручка, похожая на меч, ореховая соня в чайнике. Эта кротовая нора смахивала на сон человека, задремавшего в библиотеке. Как будто у него в голове перемешались все сказки на свете. Может, так получилось из-за того, что все истории слиплись? И опять эти проклятые голубые бабочки!

Но сейчас не было времени на раздумья; надо было срочно найти Лала и отправить его домой к брату. Ну а потом, все вместе, мы займёмся моим биологическим папашей и его коварными планами.