Переведя дыхание, Воронов прислушался. Может быть, собака затаилась в кустах и ждет, когда он окажется к ней спиной? Потом ему стало смешно. Оказывается, его может напугать обычная бродячая дворняга. Да ещё с бельмом на глазу. Наверняка она была неопасна, и только его больное воображение подсказало, что пес собирался ни с того ни с сего напасть на мирного отдыхающего.

Он пошел дальше, размышляя об этом. И чем дальше уходил, тем более уверялся в мысли о том, что у страха глаза оказались слишком велики. Подумаешь - собака. Ерунда все это!

Тем не менее, пальцы продолжали сжимать камень, а спина и затылок явно чувствовали чужой взгляд. И этот взгляд был холодным, равнодушным и презрительным.

Дойдя почти до самого пансиона, он заметил, что в одном месте тропа раздваивается. Один её отрезок уводил в знакомый уже сад, а второй огибал куст олеандра, усеянный розовыми пахучими цветами, и поднимался вверх по склону.

Поразмышляв, Федор решил посмотреть, что там. Удивительно, но после лазания по подоконнику и прыжкам колено почти перестало болеть.

Он прошел с полкилометра и оказался на каменистой площадке, от которой поднималось несколько засаженных фруктовыми деревьями террас. Жужжали пчелы, и пахло чем-то томительно-сладким. Из-за деревьев поднимался дым и раздавалось не то бормотание, не то пение.

Обогнув увитую виноградом каменную стену, Федор поднялся по вырубленным в скале ступеням и увидел под раскидистым сливовым деревом печь, а на ней большой чан, в котором что-то варилось. Около печи стояла немолодая женщина в длинном, до пят черном платье и помешивала варево деревянной лопаткой.

Заметив гостя, женщина негромко вскрикнула и взмахнула рукой, словно запрещая ему подходить. Воронов послушно остановился.

Положив лопатку на край плиты, хозяйка направилась к нему. Из-под низко надвинутого на лоб платка её глаза смотрели настороженно, но без испуга. Скорее, с недовольством. На вид ей было лет шестьдесят. Мелкие часто посаженные пуговицы застегивали платье от пояса до шеи, а ещё фланелевая жилетка, длинные рукава - как она не задохнется в такую жару около плиты?

- Что тебе надо? - гортанным голосом спросила она.

- Я… я прогуливался, - стал оправдываться Федор. - Собаку встретил. Это не ваша собака, с обрубленным хвостом? Чуть не кинулась на меня.

- Собака? - женщина задумалась. Потом пронзительно взглянула и нахмурилась. - Глаз белый?

Воронов кивнул.

- Не ходи больше сюда, - резко произнесла хозяйка. - Не ходи. Это плохая собака. Кто встретил, может скоро умереть.

Потом, словно уже не для гостя, а для себя, добавила:

- Давно её не было… Ой, давно. Кто-то адау разбудил, кто-то агызмалом стал.

Ничего не понимающий Федор слушал молча. Видя его непонятливость, женщина махнула рукой в сторону скал, где был источник.

- Нельзя туда ходить. Понял? Теплая вода здоровье дает, а жизнь отнимает. Адау не любит, когда его беспокоят.

- Кто это - адау?

- Чужим лучше не знать, беды меньше будет. Уходи, возвращайся к Артуру и сиди тихо, лечи ногу. Тогда хорошо будет.

- Я хотел только узнать, где тут можно вина купить.

- У меня нельзя, - отрезала женщина. - У старого Али есть, но сегодня он в город уехал. Зайди завтра. Или Аслану скажи - он принесет.

- Спасибо. До свидания, - неловко попрощался Воронов.

- Иди, иди, - она повернулась к нему спиной и засеменила к печи. - Иди.

Федор проводил её задумчивым взглядом. Интересно, откуда она знает, что он приехал лечить именно ногу?

***

Вернувшись в пансион, Воронов наткнулся в холле на ту самую толстуху. Зина, кажется… Вот уж кого ему совсем не хотелось видеть. Но раз уж так вышло…