– Простите за нескромный вопрос, миссис Рэндолл. Скажите, ваш муж жил в этом новом доме вместе с вами?

– Да. То есть, сначала он бывал там по нескольку раз в месяц, но со временем стал появляться все реже. Дела его фирмы не ладились, и, видимо, от постоянного напряжения, он увлекся азартными играми и алкоголем. К сожалению, его слабости взяли над ним верх. Я была слишком покорной женой, о чем теперь очень жалею, и не смогла уберечь его от подобных ошибок. Он содержал наш дом, и я никогда ни в чем не нуждалась, хотя больше не видела прежней роскоши. Как и моих драгоценностей…

– А вот отсюда пожалуйста поподробнее, – попросил Эд.

– Однажды, после его очередного визита, я решила проверить свою фарфоровую шкатулку, в которой хранила оставшиеся от прежних времен украшения, но, к своему удивлению, не обнаружила там ничего ценного, кроме самых простых безделушек.

– И вы сразу заподозрили своего супруга?

В ответ миссис Рэндолл быстро закивала головой.

– Почему ваши подозрения не пали на кого-нибудь из прислуги?

– О, это исключено! Мои кухарка и горничная были слишком глупы для подобного. Да и что бы они делали с такими вещицами? Нет, я абсолютно уверена, что именно Томас забрал их. В ту пору я предположила, что он осмелился на такую низость из-за внушительных карточных долгов. Как-то раз я набралась смелости и спросила его в лоб, на что он просто отвернулся и промолчал. Такой ответ оказался красноречивее любых слов.

– После смерти вашего мужа вам совсем ничего не досталось?

– Почти. Наследство, оставленное Томасу его отцом, было поделено на две части. Одну он получил и растратил, а вторую, самую маленькую часть, его отец завещал оставить неприкосновенной, на случай, если у нас все-таки родятся дети. Полагаю, что сэр Рэндолл знал о наклонностях сына и сдерживал их, пока был жив. Он также прекрасно сознавал, что, когда его не станет, сын наверняка пустит на ветер все богатства семьи, что, в конце концов, и случилось.

– Полагаю, вторая часть наследства должна была достаться вам? О ней вы говорили, когда сказали, что ваш муж спрятал деньги под дубом?

– Под кленом, – поправила его дама. – Да, те совсем небольшие средства в итоге достались мне. От Томаса мне остался только наш дом в Ричмонде, так как он изначально был записан на мое имя. Вместо денег я получила лишь долги мужа, но его двоюродный брат, храни его Господь, милейшей души человек, взял их на себя. Он знал, в каком положении я оказалась по вине Томаса, и поэтому помог мне, за что я буду вечно ему благодарна.

– Тогда я не совсем понимаю, о каком конкретно наследстве идет речь?

– Все очень просто… и сложно одновременно. Дело в том, что пару месяцев назад меня стали беспокоить странные сны: в них Томас стоял на одном месте, молча уставившись на меня, и указывал рукой куда-то в сторону, словно пытаясь подать мне знак. Будто что-то важное таилось там, вдалеке… Я никак не могла разглядеть это нечто, но в глубине души понимала, что это не простой сон, а вещий!

– Допустим. Тогда-то вы и решили обратиться за толкованием своих снов к госпоже Миреле?

– Поверьте, я вовсе не собиралась идти к медиуму. Как и вы, мистер Финч, я всегда была человеком рассудительным. Но, когда я поделилась своими предположениями с одной своей хорошей знакомой, она посоветовала мне обратиться к медиуму. Она была уверена, что у Томаса в этом мире осталось незавершенное дело, и таким образом он пытается сказать мне об этом. В тот момент подобное предположение мне показалось весьма нелепым, но она убедила меня, что такое случается сплошь и рядом, а люди просто стараются не распространяться об этих вещах, боясь сплетен.