– А магия крови? – вдруг спросила она и заметила, как при этих словах вздрогнули оба ее собеседника.

– Магия крови штука очень опасная, дитя, – огорченно ответил ей Небадуб и странно вопросительно посмотрел на Мея.

Странник угрюмо сидел на стуле, скрестив руки и уставившись в противоположную стену. На посыл своего друга он не отреагировал. Никто из троих людей даже не прикоснулся к предложенному угощению.

– Руни, есть более надежный способ помочь твоей маме, – твердо глядя в глаза девушке, сказал волшебник. По всему было видно, что он на что-то рассчитывал со стороны Мея, но тот не оправдал возложенных на него ожиданий. Вся тяжесть предстоящего легла на плечи старого хозяина дома. – Надо убить ведьму, которая сотворила проклятие.

Мгновение Руни переваривала услышанное.

– И всего-то! – всплеснула руками девушка. На ее лице отразилось негодование. – Вы серьезно? Убить ведьму, отыскав нужную среди сотен ей подобных? И как я смогу это сделать по-вашему? Я даже не знаю, что сложнее – отыскать или убить?!

Они ненадолго замолчали, каждый запертый в кругу своей правды. Руни прижималась к коту, ища в рыжем звере поддержку, которую ей не могли оказать люди. Мей хмуро сжал зубы. Небадуб печально сгорбился над своей чашкой и от этого стал казаться еще более старым и немощным.

На стене монотонно тикали часы.

– Ку-ку, – сказала кукушка, высунувшись из своего домика.

«Час ночи пробил. Время идет слишком быстро» – подумала Руни.

– И все же я не понимаю, почему нельзя использовать магию крови? – спросила она вслух. – Ведь у нас есть все необходимое. Есть я – ее дочь, и есть вы – волшебник. О лучшем можно только мечтать!

– Потому, что ты не ее дочь, Руни, – раздался внезапно глухой голос странника, и девушка вначале подумала, что ослышалась.

Она посмотрела на него расширенными глазами, в которых удивление сменялось страхом. Руни пока не могла определить, касательно чего возник этот страх. Однако, он заставил ее сердце сжаться в нехорошем предчувствии.

– Что за ерунда? – спросила она и почувствовала, как дрожат губы.

– Это правда, детка, – мягко сказал старик и пожал ее руку, стараясь смягчить свои слова. – Ларий и Марижа твои приемные родители. Они очень сильно тебя любили.

Все это было, как гром среди ясного неба. Кто они такие, эти почти незнакомые ей люди, чтобы говорить такое? Оба этих человека появились в ее жизни всего день назад. Что они могли знать о ней, или ее матери? Всей душой Руни отказывалась верить их словам.

– Но… откуда вы это знаете? Что вы вообще знаете о моих родителях? Вы оба? – девушка одинаково требовательно посмотрела на собеседников, словно надеялась поставить их в тупик этими прямыми вопросами.

– Руни, мы знали их еще до того, как они поженились, – просто сказал Мей, отметая всю выстроенную девушкой защиту.

Она поняла, что странник говорил правду. Голую и без прикрас. Без объяснений. Самую суть.

– Я хочу увидеть маму, – тихо сказала Руни.

– Руни, она…

– Я хочу увидеть маму! – крикнула она и заплакала.

Небадуб провел ее в кухню. Она больше ничему не удивлялась. Кот куда-то испарился, и девушка даже не помнила, когда это случилось. Оказалось, что между комнатой, где она приходила в себя, и кухней находился маленький коридор, в котором начиналась лестница на второй этаж. Руни могла поклясться, что, когда она тут проходила в первый раз, никакого коридора не было.

Они поднялись по лестнице и оказались в тихом покое, стены которого терялись во мраке, а центр освещался несколькими свечами. На неширокой кровати в свободной позе лежала ее мама. Волосы Марижи оказались распущены и лежали красивыми волнами на плечах. Ее руки покоились поверх легкого белого одеяла. Глаза матери были закрыты, покой разгладил ее прежде сведенные мукой черты. Руни совсем забыла, какая красивая у нее мама. Трудности походной жизни успешно маскировали всю ее прелесть. Сейчас Марижа казалась скорее молодой девушкой, чуть ли не ровесницей Руни.