– Айви…, – произнесла Николь, пристально разглядывая напуганную девушку с головы до ног. – Ты что-то сделала с волосами?

– Что? – нахмурилась Айви. – Нет.

– Странно. Никогда не замечала, что у тебя такие красивые волосы, – ее пальцы с безупречным маникюром зацепили рыжую прядь и осторожно покрутили.

«Сейчас дернет. Сейчас дернет», – с пометкой «опасно» мелькало в голове. Айви физически приготовилась к худшему, но Николь отпустила ее так же неожиданно, как и схватила. Кажется, девушка даже не дышала все это время.

– Я серьезно. Красивые волосы.

– С-спасибо, – преодолевая потерю дара речи, ответила она. И только спустя полминуты решилась пойти дальше.

Фиби также находилась в удивлении. Еще ни разу за все эти годы такого не было. Каждая встреча заканчивалась хотя бы одним едким словом в их сторону, но не сегодня. Что это вообще было?

– Она что, похвалила мои волосы? – переспросила Айви у подруги.

– Я думала, мне показалось. Что это с ней?

– Не к добру это. Николь ничего не делает просто так. Ей что-то нужно.

– Может, реально понравились?

– Фиби, мои волосы такие же, как и всегда. Я не красила их, не ходила в парикмахерскую и не меняла шампунь. Не верю ей.

– Ну, вообще да, странно все это. Николь умеет напугать людей.

«Это уж точно», – мысленно проговорила Айви. И знала она об этом, как никто другой.

На литературе, когда девушка увлеченно погрузилась в чтение, ей в затылок прилетело что-то едва ощутимое. Она обернулась и увидела, как Пит показывает пальцем на пол.

– Подними, – шепнул он, подозрительно улыбаясь.

– Так, на задних рядах, потише! Или уже все прочитали? Готовы ответить? – недовольный голос учительницы заставил вновь вернуться к произведению.

Айви проигнорировала просьбу Пита. Ее глаза нашли строчку, на которой остановились, и забегали по буквам в том же темпе. Литература ей нравилась. Она могла погружаться в книги, несуществующие жизни, судьбы, сопереживать героям, бояться за них, ненавидеть, любить. Это был параллельный мир, куда она часто сбегала от своих будней. Отдельный вид любимых историй у Айви был тот, где кто-то, как и она, страдал от чужих рук, слов, взглядов, но потом становился свободным, сильным, мог постоять за себя и дать отпор обидчикам. На какое-то время она забывалась и чувствовала себя легче, верила в то, что такое возможно, но реальность каждый раз разбивала ее маленькую надежду. Она никогда не будет другой, а люди никогда не перестанут осуждающе пялиться на нее. Ее внешность – клеймо на всю жизнь. Здесь таких не любят. Айви и сама себя ненавидела за это.

– Пс-с… Айви! – снова послышался шепот за спиной. – Айви-и-и…

Эти звуки не давали сосредоточиться на книге, так что она, бросив короткий взгляд на учительницу, отреагировала.

– Чего тебе?

– Подними записку. Это тебе, – указал он пальцем в сторону ее стула.

Айви вновь посмотрела на мисс Бейтс: та упрямо что-то выводила ручкой в тетради, не обращая внимания на класс. Записка валялась прямо под ногами девушки. Она подняла свернутый в маленький квадратик листок и развернула его.

«Что делаешь после школы? Кайл.»

Она нервно смяла записку и убрала в пенал. Совсем с ума сошел? Как он смеет с ней вообще говорить после всего, что было? После того, что он делал за компанию с чокнутыми одноклассницами! Айви знала, что это очередная уловка, издевательство, повод посмеяться над ней. Нет, на это она уж точно не купится.

После урока, когда Фиби и Айви вышли во двор, их догнал Кайл.

– Эй, Айви, постой! – он часто и неравномерно дышал. Видимо, так торопился. – Можем поговорить?

– Мне не о чем разговаривать с тобой, Кайл.