– В общем, все просто. Рабочий день с девяти, и до… Как получится. Всяко бывает, не угадаешь. Ситуации разные случаются, я тебе потом подробно обскажу, с ребятами своими познакомлю. Они сейчас на выезде, в филиале на Тверской проблемка возникла, надо решить оперативно. Главное, – он стряхнул пепел в пепельницу из темного камня, – разбираться желательно без рук, как говорится, но опять же – по обстановке. Физо раз в месяц пацаны мои сдают, в тир раз в две недели ездим, разрешение на оружие имеется. «Иж» и «ПМ» – знакомо?

Он впился в Илью взглядом прищуренных зеленоватых глаз, Илья кивнул, Артемьев ткнул окурок в пепельницу.

– Вот и славненко, через недельку и покажешь, на что способен. Служил? Награды имеешь? Спортом занимался? Разряд, категория? – сыпал он вопросами, Илья отвечал коротко, Служил, но не участвовал, военно-учетная специальность – замкомандира взвода, наград нет, спорт – бег по пересеченке и плаванье, но разряда нет. Артемьев докуривал уже третью сигарету, вдавил ее в пепельницу, и подвел итог:

– Испытательный срок – три месяца, но, думаю, ты сразу все поймешь, и я тоже. Зарплата – пока полтинник, дальше поглядим. Премии бывают – за успешную сдачу нормативов по физо и стрельбе, а также кварталки. И за работу с проблемными клиентами. – Он заметил непонимающий взгляд Ильи, и пояснил:

– А таких у нас как собак нерезаных: мошенники, обналичники и прочая шушера. Но без крайней необходимости морду им не бить! – Артемьев грозно ткнул в потолок указательным пальцем.

– А что – бывает? – спросил Илья.

– Еще как, – точно нехотя, отозвался Артемьев, и потянулся к стоявшему на столе телефону.

Переговорил с кем-то по поводу оформления нового сотрудника, подмахнул здесь же написанное Ильей заявление, и только поднялся, чтобы проводить его к кадровикам, как в кабинет вошел Макс.

– Порядок, – сказал ему Артемьев, – как договаривались. Зарплату, думаю, месяца через два поднимем, раньше не могу, сам понимаешь.

Полез в пачку за очередной сигаретой, ничего там не обнаружил, смял упаковку, и бросил в мусорную корзину. Промазал, но сделал вид, что все в порядке, Макс прикинулся, что ничего не заметил.

– Нормально, – сказал он, – спасибо. – Пошли, – это относилось уже к Илье, – я его сам кадровичкам сдам.

Артемьев кивнул, и загремел ящиками стола, Макс закрыл дверь, и оказался с братом в коридоре.

– Ну, как тебе? – спросил Макс, пока шли по коридорам и лестницам на второй этаж. Илья не знал, что и сказать, вернее, не хотел произносить это вслух. Ему здесь не нравилось, а что именно – он и сам не мог объяснить. И планировка здания, и поделенные на стойла кабинеты, и чрезмерно деловой вид сотрудников, и этот Артемьев не нравился больше всего. Но отторжение шло на уровне подсознания, возможно, виноват был слишком резкий бросок с полигона за городом в самый, считай, центр Москвы, и внезапное трудоустройство на огромную, по меркам их городка, зарплату. Илья решил, что со временем разберется и в себе, и с новой работой, поэтому просто ответил:

– Не знаю пока. И что – у меня есть выбор?

– Нет, конечно! – отозвался Макс, – нет у тебя выбора, поэтому молчи в тряпочку, и делай, что говорят. Артемьев тебя научит, у него опыт – будь здоров. Он отставник, полковник, вроде. С башкой проблемы, правда, имеются, но это терпимо. Да и у кого их сейчас нет?

Он постучал в дверь первого от лифта кабинета, и чуть ли не втолкнул Илью в отдел кадров, сдал с рук на руки полноватой блондинке в сером костюме. Блондинка вцепилась в Илью намертво, и держала у себя минут сорок, пока он заполнил все документы, незаметно подошел обед. Столовка оказалась довольно приличной, народу было полно, Макс торопился, и на два часа бросил Илью в своем кабинете, пока шло совещание.