Вот он уже приблизился к центру площади, к Арке Карла Восьмого, воздвигнутой в честь военной победы. Эти ворота казались вратами счастья, за которыми начинается новая эпоха. Франциск ступил под своды сооружения, а когда он вновь вышел на свет – света уже не было! Небо заволокли черные тучи и над городом полыхнули корявые молнии. Загрохотало. Зарядил дождь. Король ничуть не смутился и продолжил свой путь. Ему оставалось пройти еще немного, как ветер нещадно усилился, и в небе стало долбить все яростнее и громче. Одна из молний попала в новую игольчатую башню, другая ударила чуть впереди идущего Франциска, выжигая дыру в ковре. В толпе послышались испуганные крики, возросло давление передних рядов, но стражники стояли твердо, сдерживая натиск взбудораженных простолюдинов.

И тут кто-то на площади истошно заорал:

– Кровь! Течет кровь!

– Проклятье!

И в самом деле, с обозленных небес полил сильный дождь, но, когда первые капли упали на лица людей, те оказались окрашены неестественным красным цветом. Горожане стряхивали алую воду с одежд и суеверно кричали. Какой-то святоша выхватил из-под рясы магическую звезду и начал читать молитвы. А рядом еле держащийся на ногах забулдыга уже слизывал влагу с рукавов, утверждая, что это вино, дар богов, льющийся с неба.

Между тем молнии все чаще попадали в ковровую дорожку, и Франциск каждый шаг делал с большой осторожностью. Он не хотел падать в грязь лицом, не хотел бежать стремглав к Собору. И не идти туда будущий король не мог. Это бы означало трусость и отказ от короны. Молнии били сзади и спереди Франциска, уши заложило, глаза заволокло гарью, почувствовался запах паленого. Но герцог все равно продолжал свой путь. Удивительно, что ни одна небесная стрела не попала в толпу людей, стоящих на площади и это, вероятно, спасло. Иначе бы возникли паника и давка, обезумевшие горожане просто бы смели шеренги солдат и раздавили своего новоиспеченного короля.

Когда уже оставалось пройти несколько шагов, Франциск не выдержал. Страх сделал свое дело. Будущий король мысленно прочел мантры, совершил два-три пасса левой рукой, и в ней материализовался серебристый щит. Франциск поднял щит над головой и сразу поймал на него две или три молнии. Сталь заискрилась, но выдержала. Тогда Франциск выбросил вперед правую длань, и из нее вырос сверкающий стальной меч. Герцог величаво стоял на площади и медленно обводил своих подданных суровым карающим взглядом. Щит исправно ловил на себя молнии, а меч грозил скорой расправой каждому, кто вздумает посягнуть на жизнь властелина. Франциск продолжил идти вперед. Наконец-то он достиг Собора, лениво ткнул мечом в двери, и те раскрылись. Как только Франциск попал вовнутрь, последняя огненная молния ударила о каменные ступени, и дождь прекратился. Это посчитали хорошим знамением.

– Да здравствует король! – раздался неуверенный голос.

– Да здравствует король! – подхватили другие.

В этот момент лучи вышедшего из-за туч солнца вновь осветили купол Собора. А вверх уже полетели шапки, и людской крик пытался заглушить торжественный звон колоколов.

В Соборе Пяти Святых будущего короля уже ожидала венценосная семья. На этот раз, кроме великих герцогов и молодого двора присутствовали почти все именитые родственники Франциска.

Первой своего мужа встретила герцогиня Лизетта. Она была облачена в оранжевое яркое платье, так как являлась огненной чародейкой. Эта особа с рыжими волосами и заостренным игривым носом ласково улыбнулась, и Франциск осторожно взял ее под руку. Далее, у мраморной колонны, вовсю щебетали дочери будущего короля – Шарлотта и Изабелла. Если Шарлотта походила внешностью на мать, только волосы ее были светлыми, то Изабелла взяла больше от отца. Она имела узкие скулы и нос, да и вся фигура скорее походила на мальчишечью, чем на женскую. Конечно, роскошное голубое платье Воды скрывало физические недостатки, но все равно в движениях молодой принцессы сквозила некоторая угловатость.