— Дженни! — услышала родное.

— Винни!

Мне хотелось плакать и смеяться. Плакать от ее жалкого вида и смеяться от радости, что она жива. Винни лежала на кровати, но она отличалась от моей – очень большая, с ручками. Нога поднята вверх, она белеет гипсом. На шее девушки – ошейник, как у собаки, чтобы та не чесалась, и все ее лицо белое, с синяком на щеке. 

Торопливо подошла к ней, села на краешек кровати. Она тут же взяла меня за руку, и мы с ней одновременно начали плакать.

— Как же так,Винни?

— Полисмен сказал, что были перерезаны тормоза. Рано или поздно они бы сдали. Чудо, что это произошло на трассе у вашего дома, где движение не такое сильное. Но не повезло, что впереди шел бьюик. Он не успел свернуть, а я…я впечаталась в него боком. Но это все же лучше, чем если бы я врезалась в несколько машин. Тогда бы я точно…

Я роняла горячие капли слез на руки, и мне казалось, что они выжигали кожу кислотой.

— И здесь меня быстро приняли, сделали все, что нужно. Я не скоро буду полноценно ходить, так что прости, на свадьбе буду танцевать с костылем. Жаль, что нацепили корсет на шею, так я точно не смогу охмурить у тебя на свадьбе ни одного толкового мужичка…

Я отмахнулась, и мы с ней одновременно утерли слезы. 

— Винни, говорят, что это покушение.

— Да, полицейский сразу так сказал. Будет экспертиза, расследование, но уже все ясно, это не само собой произошло.

От этого у меня перед глазами все поплыло.

Сердце сжалось очень сильно, и, кажется, пропустило удары. 

— У меня и врагов—  то нет, кто мог это сделать… — она откинулась на подушку. — Может быть, Мира с работы, мне отдали ее проект, но…Она такая тупая, точно не знает, где – тормоз, а где – соломинка от коктейля!

Я не слушала ее слова. Все думала о том, что это мог сделать мой шантажист. Он – настоящий псих. Настоящий сумасшедший! Сначала сжег мои картины, а теперь сделал второй шаг – решил убить мою лучшую подругу, единственного человека, которого я по— настоящему люблю…

От этого понимания все тело стало ледяным. Руки затряслись. Губа задрожала.

Наверное, мне нужно было его найти, поговорить, убедить, чтобы он не приближался к тому, что мне дорого, не трогал ни меня, ни мое окружение —  ведь Винни точно ни в чем не виновата, как я и…

Но как это можно было сделать?

Где я могла его найти?

Он, словно призрак, появлялся сам из темной глубины ночи и пропадал там же, в адских угольях костров...

И если вдруг я бы нашла его, то что сказала?

Боже...

— Шторм! — от резкого оклика мы с Винни подпрыгнули на кровати, испуганно. В проеме двери врач недовольно глядел на нас. — Мы вас всей больницей разыскиваем. Вы с ума сошли?

Я встала и подошла к нему.

— Дженни! — Винни окликнула, только сейчас она заметив мой халат и внешний не совсем цветущий вид. — Дженни, что с тобой? 

Я же только улыбнулась ей в ответ, показав большие пальцы рук —  мол, все в порядке. Ни к чему ей думать обо мне сейчас, ей нужно думать о своем здоровье...

Мы с врачом медленно подошли к лифту. Он недоволен – я сбежала из палаты и никому ничего не сказала.

— Там, внизу, к вам пришел ваш жених. Крамер. 

Я выдохнула. 

Доктор нажал на кнопку вызова и прижал к себе листы. 

— Дженнифер, —  сказал он проникновенно. — Вам нельзя бегать по больнице. Тем более в вашем положении.

Я вскинула на него глаза.

— Ну конечно, — он понял мое удивление. — Вы беременны. Мы получили анализы крови. Срок - около двух недель. 

Не может быть…

Прижала руку к груди.

Двух недель…

Зажмурилась так сильно, будто хотела, чтобы хлынула кровь.

Врач взял меня под локоть, завел в кабинку лифта. 

Я же ничего, абсолютно ничего не ощутила.