— Ну, во-первых, для них я просто исчез. Во-вторых, поставили двоих. Тех, что вчера на воротах стояли. Грозные парни, аж третьего уровня.

— И?

— Грохнул.

— Молодца. Оружие какое есть?

— Только копья и пара кинжалов, — показывает один из местных режиков.

Хм… Милое дело. Уж поверьте, с таким оружием я умею обращаться. Ха. Конечно не Лаки или Мажор, но тоже не пальцем деланный. Джинн, как будто знал, что нас ждёт и с холодняком нас гонял так, что пена изо рта шла. Эх давно не брал я в руки шашек, порубать врагов на раз. Причём, шашки здесь не те, что по полю в клеточку гоняют.

— Спасибо, товарищу Рогожину, за нашу счастливую службу, — подмигиваю Тихоне, крутанув кинжал пальцами.

— Истину глаголите, товарищ младший сержант, — поигрывая вторым кинжалом, улыбается Тихоня.

— Не смею с вами спорить, товарищ младший сержант, — и, подкинув в воздух кинжал, поймал и заинтересованно уставился на него. Что там нам покажет система?

Дрянной бронзовый кинжал. Модификатор урона 150 %%.

— Тихоня, что-то я не понял, а где урон оружия?

— Сам в шоке, — разводит руками. — У копий такая же фигня, только модификатор сто восемьдесят.

— И что сие значит?

— Не знаю.

— Ну, а нафиг ты гайд у пернатых выбивал, так что у них там кровь из ушей шла.

— Какая кровь? — смотрит на меня, как на несильно умного.

— Забей, — отмахиваюсь, — у них там в столовке, плакат с твоей рожей. Типа ты так их заболтал, что кровь из ушей пошла.

— Вот гады! — возмущается, бывающий иногда очень нудным Витька.

— Не то слово…

— Погоди, — замирает и с подозрением пялится на меня. — Какая столовка?

— Обычная, с поварихами, — улыбаюсь.

— Олежа, а ты уверен, что Балагур скоро вернётся? А то ты же его знаешь…

— Не боись, — хлопаю по плечу. — Уверен, его от туда выгонят. Хотя, я так понял, что на перерождение выкидывает не спрашивая.

— Это хорошо, — соглашается он. — А то перепортит там всех баб, ангелы нам не простят.

— А-а-а… — отмахиваюсь, — кого это теперь волнует. Мы и так с ними там так замесились, только пух летел.

— Не скажи, — хмыкает Тихоня. — Сам же знаешь, хорошая драка это не война…

— Ну, тут как получится, — развожу руками. — Ты кстати не в курсе, чего бабы нас резать-то начали?

— Фиг знает, — пожимает плечами. — Хотя догадка у меня есть.

— Какая.

— Да вокруг укушенной Тигры, Седой как наседка носился. Вот и думаю… А если? — чуть склонив голову к плечу и прищурившись, уставился на меня.

— Как вариант, — киваю. — Ладно, давай, наверное, выдвигаться к порталу. А то почти полдень, а мы ещё здесь.

И тут меня прикрутило, в животе прям запрыгало и завертело. Вначале испугался, что опять как-то отравили, но потом сообразил:

— Ох ты ж… Кажется ангельские пирожки, боком выходят. Вот тебе и игра. Витёк, ты тут сортир не видел?

— То есть пока я тут тебя на себе таскаю, ты там пирожки трескаешь, с ангелами дерёшься и на красивых поварих пялишься.

— С чего ты решил, что они красивые?

— А что нет? — видно было, что Тихоня расстроился.

— Не знаю, — мотаю башкой, — я только одну видел и то мельком. Вроде зачётная такая. За подробностями к Балагуру.

— Ну, кто бы сомневался.

— Витя, так как насчёт сортира?

— На улице, — усмехается. — Так что я туда не рискнул идти. Это не пирожки, Олежа, это физиология накрыла. Только меня пораньше, чем тебя. Ты-то мёртвый был.

— И что? Я понимаю, по маленькому нет проблем, но мне-то сильно надо, — давить начинает не по-детски, так что аж пританцовываю уже.

Тихоня вздохнув, пнул в мою сторону здоровую кастрюлю стоящую на полу.

— Угораешь?

Но этот тип, только пожал плечами. Ну етить его за ногу. Однако делать нечего, придётся заниматься вандализмом.