Владимир Иванов Происшествия, приключения, фантастика, фронтовые и исторические хроники. Книга 8 читать онлайн страница 6

На полевом лагере на построенном лабазе оставили часть снаряжения – свернутые палатки, брезенты и посуду, чтобы не завозить его по новой в следующем сезоне и не тратить на это летные часы вертолета.

И вот снова МИ-4 до Чары, ЛИ-2 до Читы, ИЛ-18 до Москвы.

В бухгалтерии, после вычета за питание, я получил 300 руб. (при московско окладе 75 руб.) и был отправлен в отпуск. Так тоже экономили фонд заработной платы, отпускные шли по какому-то другому фонду. А впереди были еще положенные полевая премия и 13-я зарплата.

Зимой экспедиция получила задание на работы в районе Колымы и разделилась на две части – №2 Забайкальскую и №8 Колымскую. Меня зачислили в Колымскую.


Но это уже совсем другая история!

= = = = = = = = = =

АНАТОЛИЙ МУЗИС

МИНОМЕТ

Протяжный свист!
Земля поднялась дыбом…
Разверзлась под ногами твердь…
И из под ног,
Клубясь зловонным дымом,
Выходит смерть!
Она рычит на мир голодным волком,
Встречая все живое,
                               как врага.
И посылает черные осколки
В холодные и белые снега.
И снова тихо.
Только круг воронки
Дымится на снегу…
Но вот —
Опять протяжный посвист тонкий,
– Это миномет!

ПЕРЕДОВАЯ…

Огнем озарена передовая.
Бросая блики на штыки и каски,
Горят костры,
Опасностью пренебрегая
До той поры,
Пока их не погасит гул
Артиллерийской встряски.

ПИСЬМО ОТ МАТЕРИ И ОТВЕТ…

Над землянкой тесной
Мартовское небо.
Солнце нижет воздух
Золотой тесьмой.
На моих коленях,
С котелком и хлебом,
Из дому от мамы
Теплое письмо.
Пишет мне из дома,
Задает вопросы:
«Как ты там, сыночек?
Как на фронте жизнь?»
А меж тесных строчек,
Вижу – капли… слезы…
Темными кружочками
Всюду разошлись.
Как ее утешить?
Что ответить маме,
Чтоб не застилали
Больше слезы свет?
По привычке старой
Этими стихами
На листе блокнота
Я пишу ответ.
«Мама, мама, милая, не плачь,
Верь, как я, что будет все иначе.
После долгих, долгих неудач
И для нас настанет день удачи.
В этот день твою развеяв грусть,
Окрыленный радостью победы,
Я в семью родную возвращусь,
Позабыв все горести и беды.
И тогда ты вскипятишь мне чай,
Вытрешь радости непрошенные слезы,
А я буду честно отвечать
На твои вопросы и расспросы.
А пока пусть служит мне отрадой
Твой привет в далекой стороне.
Ты не плачь, без крайности, не надо,
Не печалься сильно обо мне.
Я храню твое письмо в конверте,
И тебе хотел бы доложить,
Что совсем не думаю о смерти
И надеюсь жить еще и жить.
Но, в минуты трудные, я все же
До конца поклялся защищать,
Что всего священней и дороже —
Это нашу Родину и Мать».

СЕЛО АЛФЕРЬЕВО

Село Алферьево в обхвате,
На картах стрелки… как тиски.
Мы долго отступали…
Хватит!
Теперь вперед! Примкнуть штыки!
Они укрылись в старых ДОТах
И думают – их не достать.
      А мы в снегу. Ведь мы – пехота,
      К России нам не привыкать.
А им и доты не помогут.
Куда ни кинь – повсюду клин.
Мы перекрыли им дорогу
И на Москву, и на Берлин.
      На завещания похожи
Их письма: «Снег… Морозы… Ночь…
Спаси нас, Всемогущий Боже!..»
Но бог не может им помочь.
И пусть они взывают к богу,
Бессилен даже бог помочь.
Штыки закрыли им дорогу,
– С дороги прочь!
1942

= = = = = = = = = =

АЛЕКСАНДР МИЛЕДИН

НА КОЛЫМЕ

1986. Сплавом на моторках изучаем палеозой-мезозой по реке Коркодон. Выплыли наконец-то на Колыму. Еда не то чтоб кончилась, но ее было мало. Конец сезона.


Охта


Правый борт Колымы здесь скальный, но мы встали на левом, соблазнившись бешеным количеством охты (ударение на о, наверное от слов: Ох ты, бл… сколько ее). Обожравшись этой смородиной-крыжовником, переключились на рыбу. Недалеко торчала скала, прям над крупным бучилом. Явно с кру-у-у-пной рыбой. А вот сетка у нас была лишь одна 50х50, метров 10, для мелких рек. Вбив в эту скалу большой гвоздь, пустил другой конец сети плавать с грузом.