– Не мои проблемы. Можешь выбросить – никто по нему горевать не станет.

– Сейчас тебе нечем… – начала я на него наступать, но вовремя вспомнила, что бессильна против головореза.

У него оружие. Спереди и сзади шли его дружки. Никто не помешает этим людям избить меня или, чего хуже, претворить в жизнь все их грязные намеки, которые не стихали с самого начала пути. Пошалить, приласкать, показать, чего стоят в постели…

– Постараюсь, – миролюбиво исправилась я и зашагала быстрее.

Пот лился градом. Хоть на улице стояли ранние холода, мне было жарко из-за длинного подъема по крутому склону, где каждый неудачный шаг мог стать роковым. Я не представляла, как они несли Ноя, как не уставали и продолжали двигаться ровным строем. Да, награбленное далеко впереди везли лошади, что несказанно облегчало задачу. К тому же не так уж много имелось при нас золота и ценных вещей, не считая расписок Марвина. Вот только хоть кто-нибудь еще должен был устать. Ну, кроме меня…

Вскоре дорога стала более широкой. Через несколько минут пути она уперлась в скалу и больше никуда не шла. Справа густо росли терявшие желтые листья деревья. Слева вверх уходил крутой склон. Впереди большой насыпью лежали камни.

Однако лошади уже куда-то пропали. Идущие перед нами мужчины тоже исчезли. То ли мы свернули не в ту сторону, то ли здесь должен быть тайный проход, который и открылся, стоило поближе подойти к груде камней. Один из них оказался тканью, а та сливалась по своей текстуре и цвету с большим валуном, тем самым надежно маскируя логово бандитов от непрошеных гостей.

– Софи, – вжала голову в плечи сестренка.

– Не бойся, – подбодрила я ее и обошла недобро улыбавшегося мне головореза, который придерживал ткань.

В проходе через одинаковое расстояние на стенах висели факелы. Тропа виляла, уходила вверх, расширялась и иногда становилась труднопроходимой. На потолке часто встречалась паутина. Я даже видела огромных пауков, из-за которых приходилось ускоряться, только чтобы они ненароком не упали мне за шиворот.

Здесь преобладала тишина. Ее нарушал лишь шум наших шагов. За все время пути никто почему-то не проронил ни слова, будто на разговоры стоял строжайший запрет.

Но всему свойственно заканчиваться. Вот и наша колонна уперлась в тяжелую металлическую дверь. Затрещал механизм. Оттуда раздался низкий голос, спросивший пароль, а после нас впустили в просторную пещеру, отдаленно напоминавшую таверну, в которой забыли сделать окна.

– Куда этих? – спросил разбойник, шедший за мной.

– Брось в ближние клетки. Девчонка заинтересует Хэга. А избитого кинь куда-нибудь. Скормим потом собакам.

– Пошла, – снова толкнул бандит меня в спину.

– Нельзя поосторожнее? – обернулась я, едва не упав вместе с Джени.

– Осторожен я буду, когда Хэг разрешит с тобой позабавиться. А пока шагай, рыбка!

Нас затолкали в освещенное только возле входа помещение, где стояло много плохо сколоченных клеток. Здесь воняло нечистотами. Скулили псы. Слышался стон какого-то человека, видимо, тоже попавшего в лапы злодеев. На полу валялась подгнившая солома. Стены казались слизкими и противными на ощупь.

– Вот твое гнездышко, – решил поиздеваться головорез. – Забирайся, живо!

Я поспешила в клетку и тут же дернула закрывшуюся дверцу. Казалось, под сильным напором она не выдержит. Можно выбить ее, выбраться… но дальше проход закрыт. Там находилась охрана. Разбойники сидели на бочках и пили из больших кружек. Их содержимое попадало на подбородки, блестело в свете факелов. Головорезы зубами отрывали от кости мясо и громко смеялись, обсуждая сегодняшний улов и меня.