– Вы удовлетворены, Алексей Викторович? – первой нарушает молчание Женя, скидывая с себя босоножки.

– Тем, что ты пришла ко мне добровольно? – на мой комментарий Женя лишь усмехается, иронично приподняв брови. – Если быть откровенным, я забыл, что такое удовлетворенность, Женя.

– Ну сегодня точно вспомните, – треплет за ухо Гришу.

– Звучит как вызов.

Удивительно, но я был уверен, что Женя предстанет передо мной в роли типичной жертвы, этакой тихони, на все согласной, дабы поскорее отвалил. Но нет, несмотря на свое явно уязвимое положение, выглядит она весьма бодро и воинственно.

– Будешь удивлять меня штучками в постели? Так, на всякий случай, я – консерватор и не люб…

– Мне неинтересно, что вы любите, – внезапно прерывает меня на полуслове. – Но да, удивлять вас в постели я определенно буду, – самоуверенно заявляет Женя. Боже, да так еще интереснее. Охренеть. Вот тебе и нежданчик.

– Пойдем, – беру ее за руку и понимаю, что ее ладонь просто кипяток.

– Подождите, – вырывает руку из моего захвата. – Ну не так же сразу. Мне надо… в душ, – как-то нервозно произносит она.

– Ты типа не мылась?

– И не брилась.

– Ну, само собой. Жень, хватит нести чушь. Пойдем. Я потерплю тебя грязной.

– На самом деле я мылась. Просто на улице жарко.

– Это от одежды не по погоде. И от страха, – шепчу, наклонившись к ее уху. – Я не кусаюсь, Женя. За время нашего знакомства можно было уже это понять.

– Я ничего такого и не говорила.

– Ну, хорошо. Ты зачем сюда пришла? Давай кратко и по делу.

– Вы знаете зачем.

– Озвучь.

– Я согласна на ваше предложение о наших отношен… о взаимовыгодным союзе, – быстро поправляется она.

– Добровольно? Это реально твое желание? – молчит, но взгляд от меня не отводит. Долго молчит. – Давай так, я даю тебе десять секунд на подумать. Ты либо разворачиваешься и уходишь без последствий, либо идешь со мной, – протягиваю вверх свою ладонь.

Блефую. Даже если сейчас отпущу, все равно завтра-послезавтра верну на плохих условиях. Правда, на мое счастье или несчастье, мучиться пробивающимися угрызениями совести мне не придется ввиду того, что Женя все же кладет свою ладонь на мою.

– Ты реально думала, что я с порога потяну тебя в спальню? – теперь уже я нарушаю гнетущую тишину, как только мы заходим на кухню.

– Я не умею читать ваши мысли, – бегло осматривает стол, а вот садиться на отодвинутый ей стул не спешит. – Кстати, моя сестра открыла принесенную вами черную икру. Попробовала ее и сказала, что та редкостная дрянь. Я думала верну ее вам почти в неизменном виде, но вчера, когда я вернулась домой, я взяла и сожрала полбанки. А потом и красную вдогонку несколько ложек. Обе оказались вкусными. Так что, я их вам не верну. Теперь-то уже пофиг, – смотрю на нее и в очередной раз задаюсь вопросом – «откуда она такая взялась»?

– Доешь на досуге, когда в очередной раз будешь снимать стресс. Присаживайся, – указываю взглядом на стул, но Женя по-прежнему не спешит удовлетворять мою просьбу.

Я же не выдерживаю и, слегка нажимаю на ее плечи, фактически усаживая ее на предложенное место. Сажусь рядом и принимаюсь разливать вино по бокалам. Пододвигаю один Жене. Я был уверен на все сто процентов, что она взбрыкнет и не попробует вино. Однако, она меня удивила уже не в первый раз за столь короткий промежуток, поднеся бокал ко рту. Она не делает вид, что пьет, она тупо выпила залпом целый бокал.

– Фу, – брезгливо произносит Женя, поморщив нос. – Несладко.

– Это сухое вино. Оно не может быть сладким.

– Мне не нравится. Но вы налейте еще, – тут же добавляет она.

Забавно, для того, чтобы напоить Женю мне не надо для этого стараться и из кожи вон лезть, она сама с легкостью заливает в себя вино. С одной стороны, меня это радует, ибо разговорить ее после пары бокалов для непьющего человека проще простого. С другой стороны, это раздражает. Это ведь она показывает мне так свою неприязнь ко мне. Со мной только по пьяни?