Прощения прошу у вас
За то, что пичкал
Ложью…
Бунтарь Джакомо
За шипами осколков разбитых витрин:
Одиночество…
Эй, шевалье де Сенгальт!
Прятать старые кости не к чести мужчин.
Вы высочество
Белых Заснеженных Альп!!!
Не удержит Пьомби одинокой души.
За свинцовыми стенами дикий бунтарь.
Занесли над главою его палаши…
Жжет огнем его веру священный алтарь.
Да, бунтарь!
Он великий дворцовый бунтарь!
Спрятав книгу Зогар меж порушенных стен,
Он взывал к одному:
«Перемен… Перемен…»
Темнота выжигала свечение глаз.
Безысходность стучала в тюремную дверь.
Расползаясь по миру величием фраз,
Его разум твердил: «Обязательно верь…»
Казанова!!!
Тебе ль не известен мотив
Ожиревшей Европы?
И где был твой бог,
Кой тобой пренебрег, холуям разрешив
Растерзать тебя полчищам бешеных блох…
Не сбежать. Никому из Пьомби не сбежать.
Ты царапаешь пол, замышляя побег…
Ты смешон в ожиданиях. Что с тебя взять.
Ты, Джакомо, всего ль – человек…
Человек?
Или бог, в человечном обличье икон?
Ты сумел просочиться сквозь изгородь стен.
Ты пред богом давно не склонялся в поклон…
Перемен… Ты хотел перемен…
Воспарив над обителью каторжных грез,
Продолжавшею дух бунтаря сторожить,
Написал ты чернилами собственных слез:
«Я ушел. Для того, что бы жить…»
Я родился на Марсе
Я родился на Марсе!!!
Не веришь?!
А зря…
Там небо другое! Другая заря!
Там ветры гуляют привольно, свободно.
Там дети прекрасны, отцы благородны..
Там горы вершинами режут просторы.
Там воды купают в объятиях горы…
Там красные листья, багровые травы…
Я вру???
Что ж, Mein Herz, как всегда вы не правы..
Вы так приземлены, не в силах поверить,
Что Марс открывает для всех свои двери.
Взгляните ж скорее на эту планету!!!
Планету прекрасного цвета рассвета!!!
Вам все станет ясно.
И вы все поймете…
И я родом с Марса!!!
«Как складно вы врете»…
Мысли вслух
Почтен поэт не потому, что пишет,
А потому – что думает и слышит…
Он не политик. Он другого рода.
Он не глашатай. Он – душа народа…
Экспромт
У Русских нет дорог???!
Возможно…
Дороги – это рамки для души.
У Русских есть Пути!!!
По ним идти надежней
В любимой и затерянной глуши…
Портрет
Ногами шаркая, согнув дугою спину,
Стоял старик, рукой держась о стену.
Он тщательно рассматривал картину,
Ища с портретом сходство —
Видя перемену…
Обычная картина. Которых сотни в мире.