Моя «Книга пустот» графична. Первая в таком роде в русской литературе. Два года рисования дали мне знание о себе. Многое дали узнать в себе. Рисование преградило мне путь к тому писанию, как я писал до «Книги пустот». Теперь я уже не смогу иначе.

Как рисовали китайцы. Скажем, портрет. Одним движением кисти, не отрываясь от бумаги – раз! Портрет готов. Абсолютно точно. Самое главное, особенное, характерное, нерв схвачен и выражен мгновенно, на лету. Рукой ведет абсолютная реакция, интуиция, внутреннее знание, решительность, уверенность, точность. Ни дрожи, ни колебаний. Удар льва. Молния.

Шарль де Костер, «Фламандские легенды». До него это обрывки, слухи в народе. Он создал, сочинил этот блеск. Тиль Уленшпигель – народный театр. А он создал из этого такой шедевр. Рабле, то же самое – из героев народного театра создал книгу неувядающей силы. Его уже никто не собьет. Макферсон воскресил целый мир Оссиана. И так далее.

Блок «И перья страуса склоненные» – взял со шляпы в картине Сомова.

Талант, личность, гений решают все. Говорят свое могучее слово, преображая самый, казалось бы, ничтожный, невзрачный материал. Видят в нем те могучие возможности, которые не видят другие или не могут справиться. А эти так делают, что – сверкает! На то он и гений, чтобы вдыхать могучий дух в любой материал, какой ему подвернется или понадобится.

На следующий день похолодало, полил дождь. В непромокаемых плащах пилили с ним дрова двуручной пилой.