– Стебли иерихонской розы – мои, а крест другой, – я вынул фотографию своего креста и положил рядом.

– Это Анна Тремайн, довоенная жена Капитана. Хотя после нее у него не было жен.

Снова зажегся свет. Библиотека была освещена одной-единственной лампой, стоящей на массивном столе. Я поднес к ней фотографию Анны и внимательно всмотрелся в ее лицо. Вот мы и встретились.

– Ради нее я и приехала сюда, – продолжала Вив. – Хочу сделать из нее новую Мату Хари. Редакционное задание. Я занимаюсь этим расследованием уже два года. Из-за него пропал мой друг. Поэтому я доведу это дело до конца.

– Расскажи, что ты знаешь о ней.

Вив стала рассказывать о своей поездке в Орбаган, об интервью Халида Бубекра, о том, как он, Анна Тремайн и Карл Велберг бежали от партизан Тито. За месяц до этого сама Вив была свидетелем перехваченных сербами денег, которыми Бубекр расплатился за египетские древности. Но откуда эти древности взялись, ей узнать не удалось. Бубекр лишь вскользь сказал, что Карл и Анна раскопали в Йемене египетское захоронение, а это более чем странно. Но если египетская принцесса стала царицей Савской, то все может быть.

– Перед тем как приехать сюда, я навела справки о Капитане, – продолжала Вив. – Он получил лейтенанта под Тобруком, отражая атаку немецких танков на высоту с труднопроизносимым арабским названием. Солдаты рассказывали, что он до последней секунды отдавал разумные приказы, сохранял спокойствие и даже юмор. Это и понятно, его предки всегда отличались чувством собственного достоинства. Он знает свою родословную со времен битвы при Гастингсе. Кто-то из его предков командовал лучниками. Когда ты чуть было не обвинил его в воровстве, в нем пробудилось негодование двадцати поколений. – Вив сложила фотографии и положила обратно между страниц книги. – По одной из версий, Анна была агентом Абвера и настраивала арабов против англичан. По другой – вела собственную игру против немцев. У нее был диплом специалиста по тропической медицине. Она блестяще знала арабский язык и запомнилась безуспешной попыткой снять с местных женщин чадру.

– Ты уже писала о ней?

– Нет. Пока я мало что знаю. Она сбежала от мужа и оказалась в Адене. В то время это была английская колония. Наш бравый Капитан встретил ее на набережной Уолтон Бей. Они поженились и стали жить на маяке. Получается, что на тот момент у Анны было два мужа. Потом Капитан отправился на войну в Северную Африку. Он был моложе Анны на пять лет, – Вив сняла с полки большой журнал в зеленом кожаном переплете и положила на письменный стол: – Я вчера весь день работала в этой библиотеке. Так вот, Анна никак не могла усидеть на месте. Постоянно ездила в Европу. Даже во время войны. А здесь вела бурную светскую жизнь. Путь между маяком и Аденом занимал три часа. Когда она проносилась по пустыне с задравшимися юбками и развивающейся вуалью, местные бедуины приходили поглазеть на нее толпами и в восторге стреляли вверх из ружей. Они называли ее красавицей Майна. Что еще? Она организовала сбор металлолома с затонувших кораблей, из которого потом делали кровати для военного госпиталя в Адене.

Вив открыла снятый с полки ветхий переплет. Но внезапно опять потух свет.

На лестнице послышались шаги. В библиотеку со свечкой в руке и сонно щурясь ввалился взлохмаченный Капитан.

– Какого черта! – обиженно пробубнил он. – Куда вы подевались. С этим светом тут всегда проблемы. Оборудование ни к черту.

Увидев на столе книгу с фотографиями Анны, Капитан изменился в лице.

– Добрались и до нее, черти, – он резко пнул кресло, прегородив нам дорогу к столу. – Сам виноват! Разрешил этой ведьме чувствовать себя в моей библиотеке как дома. Да, Анна была пугающе красива. И очень похожа на тебя, Вивиан. Только глаза у нее были серые. – Капитан улыбнулся своим воспоминаниям.  – Вероятно, тебе уже много раз говорили, как красивы твои глаза. Анна выглядела так, как на портрете, что висит у меня в спальне. Завтра покажу. Ее рисовал довольно знаменитый французский художник, который, вероятно, был ее любовником. А на тех фотографиях, – Капитан похлопал по книге, – она на пике своей красоты.