сопровождении своей жены Беллы, слегка

располневшей еврейки с ярко выраженным вторым

подбородком. Она была облачена в длинное красное

платье, гармонирyющее с цветом ее губ. Лана

Ласточкина подошла следом, на ней красовались

синее платье, шикарная прическа и белые бусы.

Шимон Кашерный, в отличии от меня, не растерялся.

Он встал с места, провел Лану к нашему столу и,

отодвинув стул, помог ей присесть. От волнения я так

крепко сжал бокал, что он едва не треснyл у меня в

руках.

– Вы отлично сегодня спели, Лана. – Сделала ей

комплимент Белла.

– В прочем, как и всегда. – Добавил Эммануил

Исаакович

– Спасибо. – Засмущалась Лана.

– Вы француженка? – Поинтересовался Шимон.

– Наполовину. – Ответила Лана. Шимон начал осыпать

ее комплиментами. Он был в более выгодном

положении, так как усадил ее рядом с собой, я же

сидел напротив в другом конце стола. Эммануил

Исаакович скомандовал и нам подали горячее —

венгерский гyляш и жареных куропаток.

– Таки сегодня мы явствуем на славу. Благодарю,

Эмманyил Исаакович. – Сказал Окс.

– Всегда рады, Абрам Исаакович. – Ответил тот.

Шимон Кашерный рассмеялся, я его понимал. Окса

редко кто кличет по имени отчеству. Шимон, как

осьминог, прилип к Лане. Она периодически

поглаживала волосы. Я видел, как постепенно падают

мои шансы на успех, нужно было исправлять

ситуацию в свою пользу. Я поднял бокал и встал с

места, всем видом показывая, что хочу произнести

тост.

– Я предлагаю выпить за настоящую красивую музыку.

Ведь только она способна порой достать человека из

глубокой пучины житейских проблем и вернуть ему

радость жизни. Помимо самой музыки, я предлагаю

выпить за не менее важный фактор – такой, как

человеческий голос. Иногда поражает, как его

звyчание может запасть в самую глубину души

человека и оставаться там очень долго. – Я пристально

посмотрел в карие глаза Ланы. Мы выпили. Своим

тостом я немного привлек Лану в нашу сторону,

теперь она принадлежала не только навязчивому

Шимону.

Внезапно к Шимону подбежал какой-то мальчуган

беспризорник, который явно не должен был здесь

находиться, протянул емy какой-то листок и ускакал

прочь. Эммануил Исаакович выразил невероятное

возмущение и тоже удалился, видимо выяснять

отношения с вышибалами, которые пропустили

беспризорника. Шимон же резко стал серьезным.

– Альфред, отойдем, перетрем. – Сказал он. Я

последовал за ним. – Нужно, срочняком, двигать на

дело, уже сейчас. – Нервно продолжил он. – Клиенты

должны получить картину уже в конце этого часа. – Я

бросил взгляд в сторону стола.

– Я согласен тебе помочь, но с одним условием.

– Излагай, мне все подходит. – Быстро выпалил

Шимон.

– Ты навсегда забудешь про Лану Ласточкину!

– О-па-па. – Шимон улыбнулся. – Альфред, эта леди не

твоего уровня. Когда ты владел сумасшедшим лавэ ты

бы мог на нее претендовать, но сейчас… Ты знаешь

запросы таких дам?

– Шимон, я не совета у тебя спрашиваю. Это мое

условие.

– Шо, так сильно на нее запал?

– Как никогда ни на однy из женщин.

– Ну, раз так, то без базара. – Он махнул рукой. – Идем,

у нас мало времени.

– Одну минуту. – Сказал я и подбежал к столику.

– Лана, можно вас на пару слов. – Элегантно обратился

я к девушке. Она выразила недоумение.

– Ну, хорошо. – Я легонько взял кисть ее руки и отвел в

сторону. В зале приятно звyчала медленная классика

в исполнении саксофониста.

– Лана, я бы очень хотел еще раз вас увидеть.

– Это не проблема, я каждый день пою в этом

заведении. – Наивно сказала она, хотя мне

показалось, что она поняла, к чему я веду.

– Это полезная информация для меня, Лана. Но я бы

хотел встретиться с вами наедине.

– Ну, я право не знаю. – Засмущалась она.

– Я осмелюсь предположить, что вы живете на