– Где?! Где эта тварь! Где ты прячешься, кнутохвост?!

И моя новая группа словно бы окаменела, затихла, опасливо сжалась. Лишь те, кто носил до сих пор шрамы, сидели спокойно, им явно было не впервой слышать истошные вопли этого не-джентльмена.

– Студиоз Норго, – усмехнулся Ердан Кеслер, обращаясь, как оказалось, к всклокоченному старосте нашей группы, – вы что-то потеряли?

Огневик не ответил, будто не услышал, и цепким взглядом стал осматривать аудиторию со словами: «К черту тварь! Где эта стерва новенькая?»

Что удивительно, никто не повернулся в мою сторону, никто на меня не указал. Промолчали.

Приятно. И в наступившей тишине я с довольной улыбкой заметила:

– Видимо, помимо совести, он потерял и главного таракана.

Профессор меня не понял, переспросил:

– Какого?

– Таракана из головы. Такого с усиками, большого и, вероятнее всего, рыжего, как и хозяин.

Это была язвительная грубость, но, помня о шрамах на лицах одногруппников и возможности получить идентичный, я простила себя за подобную несдержанность. К слову, в этот самый момент разъяренный взгляд мстителя сосредоточился на мне.

– Ты – Ирэна… Лесски?! – Норго с презрением выплюнул мое имя, отбросил волосы, открывая лицо, исполосованное горизонтальными красными линиями.

Группа охнула, и профессор в том числе. Кажется, эти шрамы с парня лишь лет через десять сойдут. Саламандры за свое пленение мстят достойно.

– Адаллиер. Можно на «вы». И я очень рада познакомиться с невидимкой-старостой, – бесстрастно поправила я.

– Тварь! Тупоголовая, ублюдочная…

Я улыбнулась ругани, которую представитель одного из богатейших родов страны изливал бурным потоком, и невинно заметила:

– А вы о себе очень лестного мнения. Жаль, мы не настолько хорошо знакомы, иначе бы я помогла продолжить список.

– Ты мне ответишь! – рявкнул огневик.

– С радостью! А на какой вопрос?

И пока он в считаные секунды преодолевал расстояние, разделяющее нас, я аккуратно положила сумку на пол сзади себя. И с нескрываемой гордостью за академию и преподавателей проследила за тем, как Ердан Кеслер вышел вперед и прикрыл меня плечом и рукой подал знак, чтобы не вмешивалась. И вот тут перед профессором появился взбрык и под гул восторженных вздохов нарастил себя до размеров человека, превосходящего водника на две головы, и уже его отгородил «рукой», повторив в точности жест «не вмешивайся».

И вот сын основателя службы НВН добегает до нас с громким, разделенным паузами восклицанием:

– Я хочу знать… где… моя… – добежал, увидел огромного вечнозеленого и просипел: – Мама!

Не ответить было сложно, он же сам просил, вот и добежал, чтобы услышать мои разъяснения:

– Вероятнее всего, дома, ждет вас.

Норго хотел ответить гадость, я это по глазам видела, но так и не услышала, потому что на разъяренного старосту при виде Кишмиша снизошло заикание.

– Взб… взб… взб… – произнес он несколько раз, с ужасом глядя на древесного гиганта, который грозно шелестел, нависая над бледным огневиком.

Конечно же, я поняла его без слов, по взгляду и жесту, но разве это воспрещает немного пошутить?

Предположила первое пришедшее в голову и поспешила успокоить:

– Взбучка от мамы? Вряд ли возможна, а вот от папы вполне. Если не ошибаюсь, вампиры входят в состав исключительно королевской охраны, и вы не имеете права вызывать их для собственных нужд.

Различив среди кровопийц своих знакомых, я их окликнула:

– Деван, Горф! Это ложная тревога, мы просто не поделили зону влияния… – И уверенно указала на парту перед собой: – Вот эту.

Лицо безмолвно застывшего Норго озадаченно вытянулось. То, что он хотел произнести, но не смог, озвучили вампиры. К слову, от них на шипяще-рычащем прозвучала пара-тройка явно нелестных характеристик молодого огневика. После чего они извинились и ушли в серое подпространство.