— А Бодирэ-то как внутрь попадает? И девчонка-служанка? Невзун же не решил выгнать в деревню всех без исключения?

— Нет, конечно, — так же тихо сообщил Глюк, оскалившись жутковатой улыбочкой. — У нас Гавкач обучен с барабаном управляться. Но господам проверяющим знать об этом необязательно.

— Сожалею, что вам приходится с ними таскаться, господин граф, — сочувственно заметил дух напоследок.

— Его величество, видимо, забыл, что я больше не опекун вашему хозяину. Так что у меня просто выхода нет — в отчете все равно должна стоять чья-то подпись.

Глюк снова улыбнулся во всю немаленькую пасть, а когда граф, вскочив в седло, отъехал на приличное расстояние, тихонько свистнул:

— Мурка! Предупреди Вигора с Верзилой. Пусть готовятся к приему гостей.

***

С немалым трудом взобравшись на крутой пригорок, господин Грабис оглядел раскинувшийся перед ним пейзаж и злобно зашипел.

Проклятый призрак! Насчет деревни не обманул, но забыл упомянуть, что понятие «недалеко» в его изложении очень сильно отличается от понятия «близко»! И что за полчаса до виднеющегося чуть ли не у самого горизонта селения мог добраться верховой, но никак не трое пешеходов, обремененных лишним весом и уже успевших порядком вымотаться за это отвратительное утро!

— Ну? — с трудом переведя дух после крутого подъема, остановился рядом барон фор Воррэн. Побагровевший от натуги, всклокоченный и вспотевший так, что его богато расшитый камзол стал похож на шкуру пятнистого кабана, которого сперва искупали в луже, а потом щедро обваляли в пыли. — Где эта проклятая деревня... святые небеса! Сколько же до нее еще идти?!

— Что такое? — вскарабкался на вершину угрожающе побагровевший барон фон Дубинэ. Недолгое восхождение не прошло для него даром — не удержавшись на крутом склоне, толстяк дважды упал, посадив живописную прореху на штаны, а один раз вовсе умудрился сойти с дороги, испачкав в грязи свой роскошный камзол. — Мы уже... фуф... дошли?

— Какое там! Посмотрите, где эти дурацкие ворота!

Фон Дубинэ растерянно уставился на издевательски вихляющую между огромных полей дорогу, упиравшуюся в массивные деревянные ворота, от которых красивой дугой убегал в обе стороны такой же добротный тын.

Прикинув расстояние до проклятой деревни, господин Грабис заскрежетал зубами. Но потом подметил, как по укатанной дороге в нужном им направлении плетется знакомая повозка, и невольно вскрикнул:

— Граф!

Его сиятельство тут же пришпорил коня и, нагнав того же вихрастого пацана, развернул его обратно. Причем был изрядно удивлен тем, что господа проверяющие в охотку забрались в плохо пахнущую повозку, всю дорогу просидели на жестких досках, ни разу не пожаловавшись на тряску. И вообще, вели себя так смирно, что граф Экхимос едва не заподозрил сидящего на облучке мальчишку и фамильное привидение Невзунов в подлом сговоре.

Зато в деревню господа проверяющие въезжали с помпой. Да и как иначе, если, едва юный возница задорно гаркнул: «Королевская проверка!» — крестьяне на воротах тут же прыснули в стороны, а почетный караул из четырех обутых в лапти, заросших до бровей мужиков с вилами со всем уважением проводил гостей до самого дома старосты?

Его сиятельство, правда, усомнился, что трое встрепанных, обливающихся потом незнакомцев могли вызвать у местных столько положительных эмоций. Да и замызганная повозка особого доверия не внушала. Впрочем, на фоне деревеньки гости смотрелись почти своими — обшарпанные дома, известные его сиятельству еще по старой памяти, стояли все такими же развалюхами. Покосившиеся заборы кренились на дорогу так, что казалось — вот-вот рухнут. Крытые прошлогодней соломой крыши по-прежнему зияли дырами, а одежда крестьян была столь неказистой, что у графа пару раз дрогнула рука подать милостыню.