К. Юнг, в отличие от З. Фрейда, считал, что символическое значение животного является проявлением не индивидуального, а коллективного бессознательного в психике человека, представляющего собой спрессованный опыт всех предшествующих поколений, который хранится в глубинах человеческой психики [120]. Различные проявления коллективного бессознательного он называл архетипами и предполагал, что они универсальны. Следовательно, и образы животных, встречающиеся в мифах, легендах и сказках, носят архетипический характер, то есть имеют универсальный и обобщенный смысл, сохраняют свою значимость у большого числа людей на огромном временном отрезке и культурно встроены в коллективное сознание. Ученица К. Юнга, известный швейцарский психоаналитик М.-Л. фон Франц в книге, посвященной психологической интерпретации волшебных сказок, выделяя особо из всех волшебных сказок сказки о животных, подчеркивает, что животные там являются не столько реальными созданиями, но скорее антропоморфными существами (либо человек в обличье животного, либо животное в образе человека). Эти символические животные рассматриваются М.-Л. фон Франц как носители проекций того, что движет человеческой психикой, проекцией животных инстинктов самого человека. Она пишет: «Животное и то, что вы на него проецируете, будут объединены в одном и идентичны до тех пор, пока существует некое архаическое тождество, и пока вы не возьмете свою проекцию назад. Это прекрасно видно на примере таких сказок о животных, которые отражают архетипические тенденции человека. Они принадлежат к человеческой сфере, так как изображают не инстинкты зверей, а животные инстинкты самого человека, именно в этом смысле они и являются антропоморфными. Когда в сказках тигр, например, олицетворяет такое качество, как жадность, то это не та жадность животного, которая присуща ему в природе, а наша собственная „тигриная жадность“. Если в жизни мы оказываемся охвачены подобными чувствами, то вспоминаем именно о тигре. Другими словами, образ этого животного антропоморфен» [105].

По мнению К. Юнга и его последователей, образы животных богаты, многолики и характеризуются многообразием значений. Например, змея является не только фаллическим символом (в толковании З. Фрейда), но и может ассоциироваться с мудростью, исцелением (медицинская эмблема), опасностью и т. д. [72].

Тенденция человека сравнивать себя с реальными животными и психоаналитическое толкование символики животных стали предпосылками для создания конкретных психологических проективных тестов. Так, в 1945 г. испанским психиатром Х. Пигемом была создана и описана проективная методика «Тест выражения желания» или «Тест предпочитаемого животного» (ТАРТ). Она была направлена на исследование личности детей и подростков и состояла из двух вопросов: «Кем бы ты хотел быть, если бы не мог быть человеком?» и «Кем бы ты больше всего не хотел быть?». Требовалось дать по три ответа на каждый вопрос, и затем ребенка спрашивали о причине выбора. В современном исследовании, проведенном в 1991 г. Е. Рохае и С. Хубера, было выявлено, что причины выбора животных относятся к одной из следующих категорий:

1) агрессивный выбор (животное выбирается, потому что оно нападает, бьет, кусает, дерется или является свирепым, воинственным, недружелюбным);

2) автономный выбор (животное выбирается, потому что оно свободно, независимо, большого размера, физически сильное, мускулистое или, как кажется ребенку, обладает решительностью или уверенностью в себе);

3) выбор помощи (животное выбирается, потому что оно может дать приют, защиту, любовь, благосостояние, пищу, поддержку);