– Ничего себе! – ахнул даже вечно немногословный Министр по делам гражданской обороны и чрезвычайным ситуациям. – Да это портрет не кризисного менеджера, а кризисного ангела во плоти.

– Тем не менее, только такой человек нам и необходим. Отсутствие даже одного из вышеперечисленных качеств автоматически исключает его из числа претендентов.

– Да где же вы такого найдёте? – удивлённо произнёс Министр иностранных дел. – Ангелы – они в небесах, до них далеко, а на земле живут обычные смертные. Да и какой, извините меня, болван согласится поменять свой бизнес в благополучной Америке на головную боль в далёкой России?

– А вот этим я как раз хотел поинтересоваться у вас, коллега, – с нажимом произнёс Президент. – У вас такого случайно нет на примете? При вашем-то дипломатическом опыте и знании американского истеблишмента неужели не найдётся хотя бы одной ангелоподобной кандидатуры?

– Понятия не имею, – развёл руками Министр. – Разве что какого-нибудь Рокфуллера. Извините за неудачную шутку.

– А какого именно? – неожиданно для Министра буквально ухватился за предложение Президент. – В Америке много Рокфуллеров, целый клан: политики, благотворители, управленцы. Вы бы лично на ком остановились?

– Ну, если уж выбирать, – не замечая, что его заманивают в ловушку, спокойно продолжал Министр, – то я бы остановился на Джоне Дэвидсоне Рокфуллере – полном тёзке своего знаменитого прапрапрадеда. 47 лет, окончил Гарвард, женат, трое детей, миллиардер, баптист, как и все его предки.

– Неужели полный тёзка?

– Один в один.

– Да, – покачал головой Президент, – одно только имя уже обязывает ко многому. А каков у него послужной список?

– Более чем достойный: на первых порах увлекался политикой и даже баллотировался в губернаторы одного из северных штатов, а когда не прошёл, возглавил финансовый бизнес семьи. Председатель правления «Чейз Америкэн» банка. Одновременно входит также в руководство ряда финансовых учреждений, принадлежащих империи Рокфуллеров. Колоссальные связи в деловых и политических кругах, исключительная порядочность, никогда не позволял себе необоснованной критики в адрес России, наконец, огромный авторитет в международных кругах, вице-председатель Совета по международным отношениям, благотворитель. Впрочем, последнее – семейная традиция всех Рокфуллеров.

– То есть, вы полагаете, что мистер Джон Дэвидсон Рокфуллер мог бы стать достойной кандидатурой на должность Премьер-министра России?

– Я этого не утверждал. Надеюсь, вы шутите.

– Отнюдь нет.

Выражение лица Президента и в самом деле не давало повода усомниться в серьёзности его отношения к предложению коллеги, и, пожалуй, впервые в своей практике Министр иностранных дел растерялся и с неподдельным изумлением взглянул на Президента.

– Но это же, это же, – всё ещё не смея поверить в услышанное, забормотал он, – это же сам Рокфуллер! Понимаете, Рокфуллер, а не какой-нибудь наёмный менеджер, будь он хоть семи пядей во лбу!

– Вот и великолепно! А что вас смущает? Если только он даст согласие, то лучшего Премьер-министра нам и желать нечего.

– Да, но для этого придётся изменить законодательство, запрещающее принимать на государственные должности иностранцев, – робко заметил Министр юстиции.

– Надо будет – изменим, – едва заметно усмехнувшись, произнёс Президент. – Уверен, думцы поддержат соответствующий закон, если мы доходчиво донесём до них его смысл.

Двое членов Совбеза, сидевших на противоположном конце стола, не выдержав, утробно хрюкнули, но спохватившись, торопливо полезли за носовыми платками и шумно высморкались. Президент метнул в их сторону недовольный взгляд, однако не стал заострять внимания и продолжил развивать мысль: