– Здоровия жалую!

– Здравствуй, Младуш!

– Батюшка велит мне довести тебя до твоих братцев. Ходи за мною! – он направился поперек моего пути.

– Где твой батюшка?

– Истиславовы дети требуют его заботы.

– Твои братья?

– Нет, я один его сын, и сестер у меня нет. Папенькины творения, ожидающие часа.

– Эти лесные големы?

– Да, он заполняет их.

– Мне необходимо с ним встретиться.

– Он не велел. Пояснил, что тебе скорее нужен Елизар, а свою лепту он давно заложил. Ты и сам поймешь.

– Наверное, – я вздохнул. – Так и быть!

– Я много сказал. Позволь мне повнимать природе!

– Хорошо. Меня зовут…

– Я знаю, защитник.

Дальше мы шли молча в кромешной тьме ночи, но хоть дождь перестал стегать, и под ногами начала стелиться прочная земля. К рассвету мы вышли на опушку. Из-за холма впереди шел дым. Младуш посмотрел на меня, потом на дым, кивнул и молча побрел обратно. Я смотрел ему вслед до тех пор, пока заросли не скрыли его. Что ж, лес остался позади. И ответы на многие вопросы, интересующие меня, уже ожидают, чтобы их получили.

Я вышел на холм. У его подножья вилась река, на берегу которой горел костер. Вся поисковая и разведывательная группа во главе со своим командиром была там. Они удерживали голема с мутной зеленоватой сердцевиной. Воислав внимательно его осматривал, что-то поясняя ученикам. Я медленно подошел, и Воислав, завидев меня, махнул:

– Иди скорее, такого ты не видывал!

– Что там? – я подошел и встал напротив голема, вглядываясь в зеленую муть.

– Присмотрись! Видишь?

– Нет.

– Там же зверь внутри, – Воислава это забавляло.

Я еще долго вглядывался. Мне мерещились разные нелепые создания, пока я четко не заметил под слоями светящейся вязкой массы небольшого серого зайца. Зверек мирно спал.

– Там внутри заяц? – я удивленно завопил.

– Да! Простой заяц, которого поглотил голем. Так, сейчас мы достанем эту сферу с животным.

Воислав направил руки на сердцевину и сосредоточился. Легкие движения его пальцев словно управляли невидимыми нитями. Появился слабый треск, и в голема впились маленькие молнии. Начали сыпаться обломки камня. Так продолжалось некоторое время. Когда контур сердцевины был уже наполовину выщерблен, начало нарастать напряжение повелителя молний:

– У меня затекла рука. Держите голема крепче! Как только разряды коснуться оболочки шара, голем проснется, – прозвучало это словно рычание.

Воины, державшие живой камень, напряглись и увеличили количество энергии, направленной на обездвиживание его. Пот выступил на лбах, но они еще крепче стиснули зубы.

Я внимательно наблюдал за танцем молний. Они так и стремились ухватиться, лизнуть запретную поверхность. Правая рука Воислава тряслась – сказывалась усталость бессонной ночи, и рывки разрядов становились все отчаяннее.

Тут рука дрогнула. Сразу три дробящих потока перекинулись на зеленый шар, который немыслимо задрожал. Заяц, доселе мирно спавший, резко вздрогнул и стал метаться, барахтаясь в вязком наполнении сердцевины. Голем дернулся вместе с ним и чуть не повалился на Воислава. Глыба нависла над мастером молний так, что его пальцы обхватили сердцевину. Разряды, бьющие из них, оказались у самого последнего крепления сердца. Нескольких мгновений хватило, чтобы эта часть голема оказалась в руках грозного воителя.

Живая глыба враз обмякла. Воислав опустился на землю и положил перед собой сферу с зайцем, потом один из учеников, Тихон, прокричал:

– Бросайте это создание, оно вытягивает нашу энергию!

Остальные сразу расслабились и отошли от упавшего рядом с командиром дитя Истиславова.

Слово за мной:

– Воислав, я встретил сына знавца. Это он вывел меня к вам.