– Что? Опять?! – вскрикнула она, явно не желая вновь касаться всего этого.

– Нужно замести следы, чтобы их кто-то не обнаружил, – сказал я, но увидев изнеможенное лицо Мияко, практически сразу добавил: – Хорошо, я сам с этим всем закончу, можешь идти к машине – я догоню тебя.

– Спасибо! – сразу радостно улыбнулась она, направившись к выходу из этой подворотни.

А я же принялся восстанавливать всё так, как это было до того, как мы начали копаться здесь. Насколько мне позволяло время, конечно же.

– Вчера маньяк изнасиловал и убил ещё трёх девушек.

– Я думала, тебя не интересует это – ты ведь не хочешь ловить его, – даже не открывая глаза, расслабленным голосом произнесла Мияко, сидя в огромном джакузи с закинутыми назад локтями.

– Отнюдь, – ответил я, откинувшись на спинку стула, в этот же момент разминая правой рукой слегка затёкшую и похрустывающую шею. – Я не собираюсь связываться с самим маньяком. Но сам по себе этот инцидент меня, в целом, более чем заинтересовал – мне довольно интересно, как именно он проделывает всё это, при этом не оставляя за собой ни одного следа.

– Потому что сам хотел бы так же?

– Насиловать и убивать? Нет. Не оставлять или скрывать следы так, что даже с нынешними технологиями невозможно ничего обнаружить? Да.

– Боюсь представить, как бы такой, как ты, реализовывал бы такие возможности… – и не услышав от меня ответа, продолжила: – Да и разве неочевидно, что это либо Дарованный Богами, либо какой-то артефакт древних?

– Всякое может быть.

«К примеру, если взять тот же разговор с Императором, то он тогда предположил, что это вполне может быть какой-то артефакт или Божественный Дар. Но на деле это атрибут крови, о котором нет совершенно никакой информации, хотя я искал крайне много. Но, стоит отдать должное, Император так же вместе с теми двумя предположениями высказался, что это вполне может быть и какой-то атрибут EMF-а. Но много ли таких осторожных людей вроде Императора, которые не верят в своё всезнание и превосходство над остальными? Раз даже Мияко – та, кого считают Гением среди своих ровесников, – непоколебимо уверена в том, что это наверняка одно из двух, и никак иначе, то про остальных нет и смысла говорить. Бытие аристократа действует на многих как яд, убеждая тех в их особенности. А те, уверовав в это, не могут смотреть на мир иначе, постоянно имея некую пелену на глазах, от которой крайне тяжело избавиться.»

– Хочешь сказать, тут что-то другое? – догадалась она, резко открыв глаза и развернувшись, посмотрев на меня.

«Что же до Мияко – она изменилась. Хоть и не полностью. Теперь из-за меня часть пелены с её глаз спало и она, если ей подсказать, может посмотреть на мир с другой стороны. Пускай пока что и только с моей помощью. Ведь если тут, на моём месте, был бы кто-то другой и сказал бы подобное – она бы даже не подумала, что может быть не правой.»

– Предполагаю, – отвёл я от неё взгляд, чтобы лишний раз не возбуждаться, глядя на её всплывающую из-под воды, полностью обнажённую грудь.

– И что же это может быть? Кроме озвученных мною ранее вариантов.

– Я не знаю.

– И сказал об этом так уверенно? – выгнула она бровь.

– Я просто предполагаю, что такое возможно, – пожал я плечами. – Учитывая, сколько в этом мире есть различных необычных вещей и способностей, которые ещё совершенно не изучены, – предполагать подобное – само собой разумеющееся.

– Как же занудно… Ты – параноик, знаешь об этом?

Я посмотрел на неё, но отвечать не стал.

Она же на это лишь фыркнула и закатила глаза, после чего, повернувшись ко мне боком, лениво проплыла к лестнице, взявшись за которую, поднялась по ней, пока от всего её мокрого тела исходил едва заметный пар.