– Вы не представляете, как я благодарен случаю за нашу встречу, – говорил парень, принюхиваясь к стакану с лимонадом «Буратино». Вкус напитка возвращал в далекое детство у бабушки в деревне.

– А с чего Вы взяли, что наша встреча была случайной? Если мы с Вами ее не планировали, это не значит, что ее не спланировал кто-то за нас. И это не метафора. Отнеситесь к нашей встрече очень серьезно. У меня слишком большой жизненный опыт, чтобы поверить в такие совпадения. Истинные причины и механизмы происходящего могут быть укрыты от нашего понимания.

Взгляд старушки был таинственным и многозначительным.

– Я иногда думаю, что наш мозг как часть единого общего интеллекта планеты излучает некий волновой спектр и обладает способностью притягивать события и людей, самостоятельно изменять линию судьбы. Если принять такие допущения, то и тот парень, мойщик яхт, и наша встреча были отнюдь не случайны, а спланированы высшими силами. Это знаки, которые нужно уметь разглядеть.

– Я думал, Вы атеистка.

– Была. Очень долго была атеисткой. Но с возрастом начала понимать, что не все, далеко не все можно объяснить с помощью науки. Особенно то, что касается мозга и человеческих отношений. А теперь расскажите, если не секрет, что вы собираетесь делать в первую очередь? Каков Ваш план?

– Не знаю, честно говоря, нет никакого плана. Думаю поехать на Красную площадь, прислониться к белым березкам в Зарядье и попытаться, как Вы говорите, услышать или увидеть знаки.

– У-угу, – задумчиво произнесла женщина. – А деньги Вы с собой брали?

– Ни копейки. Я принципиально отказался от всего, что связывает меня с прошлым. К тому же американские карты не действуют в России.

– Ну да, не действуют…

Свои слова соседка произносила протяжно, задумчиво, словно ее мысли витали где-то далеко, а в сознании происходила глубокая аналитическая работа.

– А спать Вы, простите, где собираетесь?

– Пока не знаю.

– Березки подскажут?

– Ну, наверно. Или куранты на Спасской башне.

– Та-ак, знаете, я думаю, что Вам, как русскому человеку, долго не бывавшему на родине, первым делом нужно поехать в храм. Не в какой-то конкретный, а в первый попавшийся, куда таксист отвезет.

– Но Вы же знаете, как я отношусь к попам и религии, – начал было Миша.

– Знаю. Но я сейчас не об этом. В русском храме заключена мощная национальная эстетика, он занимает важное место в русском символическом пространстве. Знак – предмет символического поля. Вы ждете знаков от русской земли, и самое богатое знаковое место – это именно храм. И уж если в храме знака не отыщете, то и в объятьях березок его вряд ли найдете.

Парень хлопал глазами.

– Ой, ну и вымотали Вы меня, Миша. Мне нужно отдохнуть и собраться с мыслями. На этих словах она укуталась в плед и погрузилась в дрему.

Миша думал насчет идеи с храмом. Слова женщины звучали весьма разумно. Действительно, храм, иконы, сводчатые потолки, ладан и песнопения – возможно, это как раз то, что нужно, чтобы сосредоточиться и услышать голос матери-земли. На этой мысли Миша погрузился в сон. Стюарды собирали пустые контейнеры. А на экранах в салоне шел фильм про незадачливого офисного клерка в роговых очках, который подвергся харасменту со стороны шефини – угрюмой асексуальной женщины в безвкусном мешковатом костюме.

**

Самолет приземлялся на дозаправку. На экранах шел очередной фильм, в котором актер, тот самый, который недавно подвергался домогательствам директрисы, теперь играл алкоголика, которого собутыльники по ошибке отправили из Москвы в Ленинград. Фильм отключили как раз на том моменте, когда смекалистая хозяйка питерской квартиры решила поменять местного женатого любовника-журавля на столичную холостую синицу.