С началом песни комнату залило приглушённым красным светом. Катя заметила, что площадь комнаты увеличилась, будто стена перед ней отодвинулась. В двух метрах впереди стояла Блэйк в кожаных штанах и надетой поверх лифчика укороченной джинсовке. Она посмотрела на связанную Катю и начала эротично двигаться под музыку. Катя наблюдала за её движениями и поймала себя на мысли, что та очень гибкая и в этом наряде очень сексуально выглядит. Когда песня дошла до слов «I was broken from a young age», Похоть начала подходить в танце к девушке. Блэйк встала так, чтобы ноги Кати оказались между её ног, и продолжила танцевать. Связанная девушка смотрела на танцовщицу снизу вверх, наблюдая за гипнотизирующими движениями.

Когда из динамиков вырвался припев «Pain», Блэйк опустила руки вниз и назад, и её джинсовка слетела, будто её сдернули. Похоть села девушке на колени и начала под музыку тереться об неё телом и лицом. Немного отодвинулась, чтобы увидеть глаза, и Катя заметила снова красный блеск в глазах танцовщицы, как тогда, на дне рождения. Девушка сразу почувствовала тепло во всём теле, будто её бросило в жар. Но тепло собиралось от рук и ног в центре груди. Похоть не прекращала двигаться под музыку. Снова в глазах блеснул красный свет, и Катя почувствовала, как тепло из груди начало перемещаться к ней между ног.

На четвёртом «Pain» припева Блэйк встала с колен Кати, и её кожаные штаны улетели к стене, будто их сорвали, хотя до этого на них не было видно ни одной застёжки. Похоть развернулась и на втором куплете начала тереться попкой в стрингах об Катины ноги. Затем села на неё и прижалась спиной к телу связанной девушки, продолжая двигаться. Тепло во внутренней части Катиных бёдер разгоралось сильнее. С криком «Pain» второго припева Блэйк вскочила и снова развернулась лицом к девушке, встала на колени и взялась руками за коленки девушки. Резким движением Похоть раздвинула ей ноги и приблизилась, чтобы Катя не смогла их сомкнуть. Положила руки ей на бёдра и начала немного сжимать их пальцами, переставляя ладони всё ближе и ближе к укромному месту, где тепло уже было на пределе. Катя закатила глаза от удовольствия.

С началом третьего куплета Блэйк приподнялась и провела языком по Катиной щеке. Затем поднялась ещё выше, чтобы грудь оказалась на уровне лица девушки, и начала под музыку тереться об неё грудью. Спустившись, Похоть снова начала мять бёдра девушки и двигаться под музыку, приближая руки всё ближе и ближе к теплу. С криком «Pain» третьего припева с Блэйк слетело всё нижнее бельё. Похоть провела рукой между ног Кати, где чувствовался сильный жар. Глаза Блэйк снова блеснули красным, ноги Кати начали трястись, а руки сжали подлокотники кресла с такой силой, что пальцы побелели. Девушка будто попыталась сжаться, но Блэйк находилась между её ног, не давая этого сделать. Катя очень сильно прикусила кожаную полоску во рту. Руки и ноги продолжали трястись. Из динамиков снова и снова слышалось: «Pain, pain, pain».

Через минуту музыка стихла, Катя обмякла в кресле, открыла глаза и разжала зубы. Ноги немного дрожали, в теле возникала остаточная дрожь и сразу проходила. Девушка полностью расслабилась и откинула голову назад. Блэйк встала, накинула джинсовку на голое тело, надела штаны, которые оказались целыми, и подошла к Кате.

– Понравилось? – с улыбкой спросила Похоть и начала развязывать руки.

Катя не могла ничего ответить, она смотрела на грех без единой эмоции, будто из неё выкачали все силы.

– Наклони голову, – сказала Блэйк, чтобы развязать узел, который держал кляп. – Вот, так намного лучше.