Толчок в плечо избавил меня от вязкого бреда. Разлепив глаза, я увидел склонившегося надо мной Роба с чашкой кофе и стопкой тактических карт. Хмыкнув, он поднес чашку к моему лицу:

– Не время спать и видеть эротические сны. В госпитале не выспался, что ли?

Зевнув, он отхлебнул из чашки, усевшись на койку рядом со мной. Затем достал из нагрудного кармана сигару и, закурив, прочитал электронные сводки.

– Возвращаемся туда, откуда начинали, – подытожил он. – Не слабо стреляют эти крестьяне. Ничего, мы еще повоюем, они надорвутся тягаться с нами. Куда тебя определили?

– Мое подразделение идет в чертовы леса севера. Они практически не пострадали от пожаров и бомбардировок. В дельте реки Киры полно уцелевших поселений. А вы?

– Наша задача – найти пленных колонистов и освободить. Как видишь, все просто.

– Да уж, просто… – пробормотал я, разминая шею руками. – По мне, лучше бегать голым по кактусовому минному полю, чем гонять местных по тамошним лесам, где им знаком каждый куст. – Голова звенела, как при тяжком похмелье, – сказывалась лекарственная терапия. – Прыжковые врата прошли?

– Да, три часа назад. Чем ты занимался на гражданке, Ин? Ну, когда всего этого еще не было…

– Увлекался глайдерами. А что?

– Да так… ничего… Моя жизнь – это грязь, война и смерть. Я совершенно не помню, чем занимался до армии, – задумчиво сказал Роб. – Пытаюсь вспомнить, но ни черта не выходит. Похоже, я всегда был тем, кто я сейчас.

– А кто ты сейчас?

Роб сжал кулак и неожиданно изо всей силы ударил им по шкафчику. Быстро убрав руку, какое-то время смотрел на вмятину в дверце. Оглянулся на меня и спокойно сказал:

– Теперь это не важно. Я с ужасом жду окончания войны, так как ничего другого не умею делать – только воевать. Для меня сражения – это все! Нас расформируют, едва лишь в нас отпадет надобность, и мы с парнями останемся не у дел. И чем тогда прикажешь заниматься? Привыкать к мирной жизни?

– Не переживай, начнется другая война неподалеку, и ты снова окажешься в родной стихии. Ты и сам знаешь, что войн на наш век хватит.

– Обещаешь? Может, ты и прав… Пойдем к нам, Виктору удалось протащить на борт нечто покрепче сириусского рома, как в прошлый раз.

– Почему бы и нет? В госпитале меня накачали таким количеством гадости, что еще от одной порции хуже не будет. Надо непременно помянуть тех, кого с нами больше нет.

– Вот за что я тебя уважаю, так это за твердые принципы! Даже если все пойдет по плану, уже сегодня мы будем ужинать на том свете. Не нравится мне эта затея с высадкой.

– А я тебя уважаю за оптимизм! Боги космоса благоволят нам, а значит, мы непобедимы!

– Утром они благоволят, а вечером проклинают.

– Тоже верно!

Взяв из шкафчика персональную аптечку, я выставил анализатор на максимальное удаление алкоголя из крови. Сегодня это будет актуально.

«Внезапный», миновав аванпосты крейсеров, блокирующих систему, вышел на эллиптическую орбиту вокруг Гозора IV. Планета была повернута к нам ночной стороной. Сквозь затянувшие ее густые тучи пепла не было видно ни единого огонька. Выдвинув антенны и радарные установки, корабль приступил к тщательному сканированию поверхности. Снижаясь, он замедлял скорость, пока планета не заполнила обзорные экраны, наползая на нас серебристым терминатором.

– Маркеры посадки включены! – пробубнил пилот, щелкая тумблерами. – Дифферент на нос, сорок градусов… Шасси выдвинуты… Посадочные огни включены. Магнитное поле активировано.

– Принято. Спутник связи все еще за горизонтом, появится через две минуты. Выправьте дифферент до тридцати. Мощность в третьем реакторе упала до четверти нормы.