– Вы живы, вы живы?

Кто-то тряс его за плечи.

– Вы живы, вы живы?

Еще несколько раз спросили его. Он смог пошевелить рукой, а после и открыть глаза. Было темно, но он увидел силуэт человека. Цавалас постарался сконцентрировать свое внимание. Он жив. «Но почему так болит голова?» Мысли путались и, вываливаясь из кресла, его рука уцепилась за силуэт в комбинезоне.

– Как я рад, что вы живы, я уже думал, что остался один.

– Ты кто? – Цавалас не мог вспомнить его, пытался, но не мог.

– Я? – удивился человек в комбинезоне, – Хати, вы меня спасли, взяли с собой на челнок, помните?

Цавалас ничего не помнил, он вообще ничего не помнил, как тут оказался и что он тут делает. «Надо проверить расчеты по загрузке чанов, идет разогрев плазмы и скоро заливка консервантов». Его мысли не хотели ему подчиняться, они говорили о другом, о боли в голове.

– Ты кто? – опять спросил парня, что сидел напротив него и почему-то в шлеме, – мы где?

– Вы ничего не помните?

– Нет, – раздраженно сказал он и постарался встать.

Ноги с трудом держали его тело. Посмотрел по сторонам. «Что тут такое произошло?» Он был на планете, кругом разруха, челнок буквально разорван пополам, второй его части не видно и кругом множество мелких осколков, и еще эта бурая пыль. Она висела в воздухе и не хотела оседать на землю.

– Мы разбились, – взволновано сказал юноша, – что нам теперь делать?

Если бы кто знал, что делать. Цавалас тяжело дышал и медленно приходил в себя. И все же, он никак не мог вспомнить, как тут оказался.

– Разбились, когда, почему? – спросил он.

– Вы не помните?

– Нет, введи в курс дела, – попросил он.

– Была эвакуация на корабле, вы меня забрали на свой челнок, а после нас выбросило в космос, мы болтались, а после корабль взорвался…

– Взорвался? – Цавалас был этому явно удивлен, – почему?

– Не знаю, никто не знает, он просто взорвался, а вы послали челнок на планету, но мы разбились, – юноша подошел поближе. – Как вы себя чувствуете? Что нам теперь делать? За нами прилетят, когда? Нам надо куда-то идти или ждать будем здесь?

Цавалас не до конца все понял, но что-то в голове стало проясняться. Он вспомнил, как управлял челноком, но не помнил ничего до этого. Помнил, что он сеятель и его задача —дойти до воды.

– Где остальные? – стараясь говорить спокойнее, спросил он у юноши.

– Не знаю, – честно признался он.

– Вон след, видишь? – Цавалас указал рукой в сторону каменистой гряды, от которой тянулась россыпь осколков.

– Да.

– Сходи туда, посмотри. Их часть челнока, наверное, там.

– Хорошо, а вы?

– Иди и по пути собери все полные баллоны с воздухом, он пнул один из них, что валялся на земле.

– Хорошо, вы только никуда не уходите, присядьте, я сейчас, я быстро, я…

Его голос удалялся. Цавалас смотрел, как скрылась фигура юноши за выступом огромных камней. Он устал, сел. «Что теперь делать?» Он соглашался с тем, что корабль мог взорваться, иначе он бы тут не оказался. Согласен с тем, что спасательный челнок разбился и соглашался с тем, что могли выжить только они вдвоем. Но что теперь делать? Идти к морю? И как далеко оно?

Голова болела, но это уже не важно. Вернулся юноша, сел рядом с ним и молча уставился на него.

– Ну? – не выдержав молчания, спросил у него.

– Они погибли, – обреченно ответил юноша.

9

– Я хотел бы тебя обнадежить, но не могу. Извини, но за нами никто не прилетит. Некому. У нас осталось мало времени и нам пора.

– Куда? – растеряно спросил Хати.

– К морю, к воде. Собирай баллоны, ты крепкий, сильный, возьмешь четыре, я три. Нам пора идти.

– Куда? – опять спросил юноша, поднимаясь и засовывая в ранец баллон.