– Никуда ты не пойдешь, – поднимаясь, сказал Цавалас.

– Вы мне не начальник, там баллоны с воздухом, – он показал рукой назад, откуда они пришли.

– И что? Много ты на них проживешь? День, два, а что дальше?

– Я ухожу, – обреченно сказал юнец.

– У тебя остался один запасной баллон, три уже израсходовано, ты даже не дойдёшь.

– Не дойду… Я не хочу умирать… – И он заплакал.

– Не думай об этом как о чем-то плохом, что это конец…

– Старик, ты прожил свою жизнь в полете, но я мечтал о другом, о своей жизни, – он плакал.

Цавалас взглянул на прибор, его баллон кончался, оставался последний.

– Идем, все будет хорошо, нам пора, – он отвернулся от него и пошел. Тащить на себе юнца он не мог, может сам сможет добраться, хотя уже и не верил в это.

Через минуту, видя, что старик ушел, Хати двинулся в путь. Он шел, опустив голову, ненавидел себя, старика, своего отца, что поддержал его в этом полете. Его жизнь оборвется через два часа, ровно на столько хватит воздуха.

В этот раз они ушли далеко, начался спуск, а там в полукилометре начинался опять пологий подъем.

Цавалас думал, что ему не дойти, он только зря расходует воздух.

– Тебе надо вон туда, – указал уставшей рукой старик.

– У меня заканчивается баллон, – обреченно сказал мальчишка.

– Знаю, тебе придется взять мой, в нем еще больше половины.

– А как же вы? – тяжело выдохнул он.

– Я свое отходил, тебе надо идти, не теряй время, скоро появится спутник, будет светло, – он встал и повернулся спиной к юноше, – сделай милость, отсоедини его.

– Я не могу, – тихо ответил тот.

– Можешь. Ты должен, ты сильный. И спасибо тебе, что помог старику дойти сюда, я бы один точно не добрался.

– А что мне делать? – спросил он.

– Вспомни параграф 8 в инструкции посева, сделай все правильно. Ну же, давай, я сам не могу дотянуться.

– Нет, – тихо сказал Хати, – мы дойдем вместе.

– Как знаешь, – ответил старик и быстро нажал на рычаг, и его шлем отстегнулся.

Его тело вздрогнуло, он глубоко вдохнул ядовитый воздух, колени подкосились, и тело рухнуло на голый камень.

– Что ты наделал старик, что? – обреченно сказал Хати и присел, чтобы быстро отстегнуть последний баллон.

Он шел не оглядываясь, твердил наизусть пункт 8 из инструкции посева. Буквально минут через пять он поднялся на каменный холм и резко остановился. Внизу был океан. Он замер, не веря глазам, цель была так близка. Повернулся и посмотрел на тело старика, что лежало чуть ниже склона.

Не мешкая, он вернулся обратно, судорожно стянул с умершего тела комбинезон, воздух уже кончался и стало тяжело дышать. Взвалил его на себя и, стараясь идти более ровно, стал подниматься на вершину холма.

«Еще чуток, еще немного», твердил он себе, «я все сделаю, сделаю правильно, я сеятель, сеятель», твердил он, уже не видя, куда идет. «Я сеятель» последний раз сказал юноша и рухнул на землю.

Его баллон уже давно был пуст. Тело Хати покатилось и застряло между камней. Он не успел выполнить пункт 8 инструкции посева. Его тело герметично, сегодня или завтра его поглотит лава и на этом будет все кончено.

Погода изменилась, подул ветерок. На планете Кассид это был бы морской бриз, но тут ветер нагнал тучи, и с неба упали тяжелые капли. Легкий комбинезон, куртка, что была на Цавалас, задымился. Упала еще одна капля, и вот над погибшим телом старика поднялось облако испарений. С неба пошел кислотный дождь. Он разъедал одежду, кожу, плоть. Дождь усилился, и уже через несколько минут пошел настоящий ливень.

Вода смывала со скалы останки одежды, а вместе с ней и частички плоти еще живого организма. В каждом теле находится более трех килограмм бактерий, активных и спящих. Некоторые участвуют в симбиозе жизни, а некоторые просто ждут своего часа, чтобы активироваться.