А потом пришли Эд и Жоаким.

– А, вы уже здесь, – сказал Эд, – а мы вас повсюду искали.

Бульон сделался красным.

– Вот у меня где эта ваша клоунада! – закричал он. – Вы слышали, что сказал директор? Так вот, марш писать фразу, а не то мы тут проведём целую ночь!

– А как же ужин? – спросил Альцест, толстяк, который всё время ест.

– Мне мама не разрешает поздно приходить домой, – сказал я.

– По-моему, если фразу написать не так много раз, мы закончим быстрее, – предложил Жоаким.

– И слова бы покороче, – сказал Клотер, – потому что я не знаю, как писать «недопустимо».

– Я пишу слитно, – сказал Эд.

А Руфюс засмеялся. Все начали спорить, а Бульон стал стучать кулаком по столу.

– Чем попусту терять время, – закричал он, – лучше пишите быстрее!

Очень он нетерпеливый, наш Бульон; он всё ходил по классу, иногда останавливался у окна и тяжело вздыхал.

– Месье! – позвал Мексан.

– Молчать! Чтобы я вас больше не слышал. Ни слова! Ни звука! – закричал Бульон.

В классе теперь было слышно только, как скрипят по бумаге перья, как вздыхает Бульон и как всхлипывает Аньян.

Аньян закончил первым и понёс листок Бульону. Бульон был страшно доволен. Он слегка похлопал Аньяна по затылку и сказал нам, чтобы мы брали пример со своего товарища. Один за другим мы заканчивали писать и несли листки Бульону. Остался Мексан, но он сидел и не писал.

– Мы все ждём вас, молодой человек! – закричал Бульон. – Почему вы не пишете?

– У меня закончились чернила, – сказал Мексан.

Бульон сделал круглые глаза.

– Почему же вы ничего не сказали? – спросил Бульон.

– Я пытался, месье, – ответил Мексан, – но вы велели мне молчать.

Бульон провёл рукой по своему лицу и велел дать Мексану чернил. Мексан стал старательно писать. У Мексана очень хороший почерк.

– Сколько раз вы уже написали? – спросил Бульон.

– Двадцать три, а сейчас пишу двадцать четвёртый, – ответил Мексан.

Бульон немного поколебался, а потом взял у Мексана листок, сел за стол, вынул свою ручку и стал очень быстро писать, а мы все на него смотрели.

Когда Бульон закончил, он был очень доволен.

– Аньян, – сказал он, – сходите скажите директору, что задание выполнено.

Вошёл директор, и Бульон передал ему все листки.

– Превосходно, превосходно! – сказал директор. – Думаю, это послужит вам хорошим уроком. Можете идти по домам.

И в этот момент – бабах! – в классе взорвалась петарда, и нас снова всех наказали на следующий четверг.

Учительница вызвала меня к доске, это был урок географии, и спросила, какой главный город в департаменте Па-де-Кале. Я не знал, а Жоффруа – он сидит за первой партой – прошептал мне «Марсель», и я сказал «Марсель», но это был неправильный ответ, и учительница влепила мне «ноль».

Когда мы вышли из школы, я схватился за портфель Жоффруа, и ребята сразу нас окружили.

– Зачем ты мне неправильно подсказал? – спросил я Жоффруа.

– Для смеха, – ответил Жоффруа. – У тебя был такой глупый вид, когда учительница ставила тебе «ноль»!

– Нехорошо валять дурака, когда надо подсказывать, – сказал Альцест. – Это почти так же, как украсть у товарища еду.

– Да, это не прикольно, – сказал Жоаким.

– Отвяжитесь! – закричал Жоффруа. – Вы все дураки, а у моего папы денег больше, чем у всех ваших пап, и я вас не боюсь, ясно?! – И Жоффруа ушёл.

Нам это не понравилось.

– Что мы ему сделали? – спросил я.

– Вообще он уже достал, – сказал Мексан.

– Точно, – сказал Жоаким, – он один раз у меня выиграл в шары.

– А может, сделаем ему тёмную завтра на перемене? Надаём ему по носу, – предложил Эд.

– Нет, – сказал я, – Бульон нас накажет.

– У меня идея, – сказал Руфюс, – давайте объявим ему бойкот!