Алмаз белозубо улыбался мне, и я отвечал ему улыбкой. Я любил его.

Мой старый приятель притащился ко мне на работу в четыре часа дня, размахивая литровой бутылкой виски.

– Ну пойдем, Марек, – упрашивал он меня, смешно скривив лицо, – неужели твою задницу тут некому прикрыть?

Я недолго думал.

Велев прикрывать свою задницу стажеру и удостоверившись, что шеф до конца дня не высунется из своего кабинета, я удрал в бар с Алмазом.

**

– Я не боюсь смерти, Марек. Я хочу быть худой. Ради этой цели – единственной доступной мне – я терплю вялость, тошноту, вечную усталость и голод. Я иду через боль, через слезы, и я уже не знаю, что дрожит сильнее – мои ресницы под тяжестью слез, или мои руки, когда я не могу подкурить первую с утра сигарету.

Она выговаривала мне все это, глаза ее лихорадочно блестели – она выглядела прекрасной. И совершенно безумной.

Я любил сжимать ее в своих объятиях – она опускала свои пушистые тяжелые ресницы, обмякала, обвисала на мне, и казалось, сожми я ее еще немного – и ее тонкие косточки хрустнут, и она рассыплется, словно песочный замок.

Саша – студентка, но в своем университете она появляется редко. Она пишет длинные шизофазийные статьи в свой блог. Его мало кто читает (я, например, ни разу не заглянул в него) – но, кажется, ей на это наплевать.

Почти каждый вечер она идет в кофейню со своими приятелями. Все они зовут себя «творческими личностями», носят с собой «Никон», а один – даже «Лейку», у них длинные неприятные волосы и разномастные сигареты в мягких пачках. Саша знакомила меня с ними – я не запомнил ни одного. Мне наплевать, с кем она проводит время.

Потому что после этих посиделок она неизменно идет ко мне, в мою темную квартиру, и в прохладной комнате снимает с себя пушистый свитер, и молча обнимает меня. И каждый раз я убеждаю себя, что стон, который я слышу в эти моменты – это всего лишь мое воображение.

Я познакомился с Сашей в парке. Была глянцевая, идеальная осень, теплая и нежная. В превосходном настроении я шел в любимый бар, не торопясь, вдыхая густой сладкий воздух. Почти все скамейки в парке были заняты молодыми мамочками с яркими колясками и влюбленными парочками.

Но на той скамейке сидела она одна.

Меня поразил ее взгляд – она смотрела сквозь. Сквозь людей, сквозь листву, сквозь само небо. В ее розовых, немного эльфийских ушках – крошечные наушники, концы которых прячутся в карман. Я машинально отметил, что она не сидит, уткнувшись в телефон, как все люди в этом парке – даже те, кто пришел сюда не один. И от этого она выглядела еще более одиноко и притягательно для меня. Мне сразу же остро захотелось узнать ее, узнать тайну ее взгляда, понять, куда уводят ее мысли.

Моя схема знакомства была отменно отточена. Я нисколько не сомневался, что она примет мое предложение выпить кофе.

И так оно и вышло.

Я привел ее в кафе неподалеку.

Мы представились друг другу – Марек, работаю на парочку киностудий, частые командировки, люблю музыку и все виды крепких напитков – от чая до виски, чем крепче, тем слаще, да.

Саша – студентка, живет в небольшой квартире неподалеку, главное для нее – книги. Книги и музыка, да.

Я заказал нам обоим самый дорогой кофе, я сделал ей несколько самых изысканных комплиментов в духе ретро, я рассказал пару беспроигрышных историй, в которых я был героем.

Она вежливо слушала, склонив голову, задавала вопросы. Мне было легко говорить с ней. Несмотря на то, что она ни разу не улыбнулась.

От второй чашки кофе, от салата и десерта она отказалась, и сидеть в кафе и дальше без заказа была решительно невозможно. Чувствуя на себе буравящий взгляд официанта, я положил на стол пару купюр без сдачи и встал, чтобы подать ей плащ. И машинально отметил, что она даже не притронулась к своему кофе.