– Возможно. Я ведь не ошибся, вы – Альберт Забиулин?

– Не ошиблись. Добрый день, товарищ полковник. Вы уж простите, что я вас побеспокоил. Признаться честно, все сбережения на перелет ушли, даже на метро не осталось. Я ведь не слишком состоятельный человек.

– Работа не денежная, но для души? – Гуров сделал вид, что ему неизвестно о том, что Альберт нигде не работает.

– Скорее случайные заработки, – слегка смутился Альберт. – Я ведь образование так и не получил, брата на ноги нужно было поставить, тут не до своих желаний и амбиций. Пока Валерик рос, я работал везде, где мог хоть что-то заработать, а потом как-то нужда в образовании отпала, вроде устроился, деньги небольшие, но стабильные имел, чего ради упираться? Конечно, жалею, да что уж теперь? Время упущено.

– Обидно?

– Сейчас нет, – искренне ответил Альберт. – Наверное, так и должно было сложиться. Вы верите в судьбу?

– Как сказать, – уклонился Лев от ответа.

– А я верю. Что человеку на роду написано, то с ним и произойдет, как бы он от судьбы ни убегал.

– Выходит, вашему брату на роду написано умереть насильственной смертью?

– Выходит, так. – Альберт печально вздохнул и быстро перевел разговор: – Куда поедем?

– В Управление, – ответил Гуров. – Побеседуем, а потом будем решать, куда вас определить. К Алле поедете?

– Нет, не стану рисковать. Думаю, она мне не обрадуется. Да и мне в ее присутствии не очень уютно. Ума не приложу, как Валерик мог ее выбрать? Хотя, может быть, по молодости она была совсем другой.

– Я могу ей позвонить, вдруг передумает? Одной в пустой квартире в такое время тоже не сахар, – предложил Гуров.

– Не стоит, – поспешно отказался Альберт. – Если бы Алла хотела меня видеть, то позвонила бы. А она не звонила. Не писала. И вообще никак не обозначилась. Мой брат погиб, а она даже не удосужилась оповестить. Кто так поступает?

– Давайте отложим разговор. Приедем на Петровку, там и поговорим.

По дороге Альберт глазел в окно и то и дело издавал восхищенные возгласы. В Москве ему нравилось все: пыльные тротуары, толпы пешеходов, спешащих по делам, праздношатающиеся туристы, многоэтажные высотки и домики в три этажа старой застройки. Он был готов восхищаться даже столичной жарой, хотя столбик термометра устойчиво удерживал позиции возле цифры тридцать восемь. Если учесть жар от накалившегося за несколько дней асфальта и бетона, возгласы Альберта выглядели несколько странно.

Сам Альберт будто забыл о существовании полковника Гурова и о том, что привело его в столицу. Пару раз он даже рассмеялся, став свидетелем забавных сцен, происходивших на городских улицах. Он впитывал в себя атмосферу мегаполиса, точно астматик морской воздух. Только когда автомобиль остановился возле ворот у здания Главного управления МВД на Петровке, Альберт вернулся к реальности. Поняв, что вел себя несообразно ситуации, он растерянно заморгал и принялся оправдываться:

– Простите великодушно, товарищ полковник. Так давно не был в большом городе, что совсем голову потерял. А ведь для веселья повода нет. Валера в морге, Алла меня терпеть не может, а я сижу и как дурак радуюсь.

– Ничего, отвлекаться от печальных мыслей тоже нужно, – заметил Гуров. – Пойдемте, Альберт, дел у нас еще очень много.

В кабинете поведение Альберта изменилось. Он присел на краешек стула, сложил руки на коленях и опустил взгляд в пол, всем своим видом изображая печаль. Гуров разложил на столе бумагу, придвинул ручку и начал процедуру допроса. Пока шли общие вопросы, Альберт отвечал скорбно, но живо. Как только вопросы перешли в разряд личных, ему словно кто-то тормоза включил.