– Да, удивительно, – подхватила Ольга, – французские корни дали плоды на русской земле, а русские проросли в Париже.

– Что удивительного? После стольких войн, революций, переделов границ – все давно перемешалось, – возразил ей Алексей. – Так что стоит ли говорить о национальностях? Одно ясно: все люди – братья.

– А во Францию вашему прапрадеду невозможно было никак вернуться? – с сочувствием спросил Николя и добавил: – Мой дед очень хотел в Россию…

– Да зачем Лехиному прадеду было рваться куда-то из такого цветника: кругом модисточки, красотки полусвета, всякие там глазки, грудки, панталончики – м-м-м! – продолжал весело ерничать Толик, явно не настроенный ни на какой серьезный разговор. – Кстати, анекдот. Встретились русский и француз…

– Все, все, все! На сегодня ты свой лимит на анекдоты исчерпал, ни слова больше!

– Пожалуйста, – обиженно начал Толик, но, недоговорив, вдруг замер, глаза его восхищенно округлились, и, простонав «О!», он, как сомнамбула, забыв о начатом анекдоте и обо всем прочем, двинулся к центру зала, где в свете радужных прожекторов самовыражались танцующие.

– Ну все, мы его теряем: увидел очередную фею – и на охоту, – комментировала поведение Толика девушка с веселыми ямочками на щеках, имени которой Николя не разобрал.

Все засмеялись, видимо, хорошо зная эту особенность своего приятеля – мгновенно «воспламеняться» очередной феей.

– Толик – кладезь анекдотов. Они у него на все случаи жизни, – продолжила знакомить со своими приятелями Натали Николя. – Начнет рассказывать – не остановишь. Так и сыплет. Однажды это его спасло на экзамене. Он не очень-то был готов и на любой вопрос, на любую реплику профессора отвечал анекдотом. Тот смеялся до слез, забывая об экзамене. Наконец устав, видимо, уже смеяться, проговорил: «Ну хорошо, достаточно, ответьте, молодой человек, еще на один вопросик, и закончим нашу интересную беседу». На что Толик тут же нашелся: «Не надо, профессор, я согласен на четверку».

– Николя, а ты как во Франции оказался? Ты случаем не из рода ли князей Берских? – спросил Евгений, до этого молчавший парень с выразительным лицом, видимо друг Натали (во всяком случае, так решил Николя по взглядам, которые тот время от времени бросал на девушку. Николя отметил, что его при виде такого внимания Евгения к Натали кольнуло что-то вроде ревности).

– Видимо. Но утверждать не могу.

– Как это?

– Дело в том, что я знаю нашу русскую родословную только от деда. Он говорил, что мы из древнейшего княжеского рода Берских. Но деда у нас в семье считали большим чудаком и к словам его серьезно не относились. Никаких подтверждений его княжеского титула и тем более богатства у нас не было… Дед мне многое рассказывал, я любил слушать его, но не все понимал тогда (деда не стало, когда мне едва одиннадцать исполнилось), да и в прошлое я не очень-то вникал, свои мальчишеские дела меня куда больше занимали. Знаю только, что дед уехал во Францию продолжать свое образование (он увлекался химией, хотел создать какое-то необычное светящееся стекло для рождественских звонов), а все остальные его братья, кажется, их было четверо, участвовали в Первой мировой войне, потом в Гражданской. Видимо, все погибли, подробности неизвестны. Дед рассказывал только про своего старшего брата Петра. Он сражался во время Первой мировой войны в Русском легионе чести во Франции. Они встречались с дедом, кажется, в 17-м году, незадолго до гибели Петра.

– Легион чести? Я не слышала про такой легион, – проговорила внимательно слушавшая Николя Натали.

– Был такой Русский экспедиционный корпус во Франции: его прислал русский император на помощь французским войскам. За храбрость и отвагу этот корпус получил от французов название «Русский легион чести». В одном из боев легион в прямом смысле стоял насмерть, но не сдал своих позиций. Погибли почти все офицеры, среди них и брат деда. Это я знаю доподлинно, а о нашем отношении к княжескому роду Берских точных данных у меня нет.