Шжжжж… шжжжж… шж…

Тихое жужжание, шелест. Негромкое шуршание одежды. Легкий стук, будто поставили что-то керамическое. Кувшин, или кружку.

Странные звуки вторгались в сон. Она вслушивалась уже некоторое время, тщетно заставляя себя проснуться. Тело было непослушным, каким-то дискомфортным и ватным. Каким-то… словно одежда с чужого плеча. Хотелось напрячься, сделать хоть какое-то, хоть маленькое движение, чтобы доказать самой себе, что она жива. Но тело не двигалось.

Да и мысли плававшие, как умирающие мухи в клейстере, были странными. Потому что она не могла понять, где она, что происходит. Вспомнить, что было раньше, никак не удавалось, память раздваивалась и ускользала. И что хуже всего, никак не получалось вспомнить свое имя. Как так?

Наконец титаническим усилием удалось издать полувздох-полустон и шевельнуть головой.

Тихое жужжание тут же прервалось, короткий стук дерева о каменный пол, и она услышала:

– Миледи, миледи! Эрвиг, беги скорее, скажи лорду Балфору, что миледи очнулась!

Негромкий голос был молодой, звенящий волнением. Девушка.

Но речь? Она почему-то была уверена, что речь ей незнакома, но непонятно каким образом, понимала… Что происходит?

– Миледи, – дрожал девичий голосок. – Очнитесь, миледи Линевра. Очнитесь, ваше величество!

– Пить, – еле слышно прошептала через силу.

Она говорит на этом странном языке? Кто она? Линевра? Линевра… Миледи?

– Сию секунду ваше величество, как же вы нас напугали!

Ложка коснулась ее пересохших губ, смочила. Снова и снова. А голос продолжал шептать:

– Вот так, потихонечку, приоткройте рот… Вот, по капельке…

Вдруг голос отдалился, стул скрипнул, видимо, девушка резко встала и отошла. Странная тишина настала, и воздух как будто загустел. Шаги в тишине. Два шага по полу. Девичий голос прозвучал робко:

– Милорд, ее величество очнулась.

Последовало молчание, потом незнакомый голос произнес:

– Хорошо. Докладывать мне о малейших изменениях состояния королевы.

Шаги прозвучали снова, мужчина ушел.

Какая-то неправильность была во всем. Ей так казалось. Почему он назвал ее королевой? Она королева? Так странно… Она ничего не помнила о себе.

– Эрвиг, передай, чтобы принесли горячей воды, в горячей воде миледи скорее придет в себя, – опять голос девушки.

– Да, леди Одри, сейчас, – послышался приглушенный мужской голос.

Через некоторое время раздались шаги, много. Звук воды, льющейся в большую металлическую посуду. Наконец удалось разлепить глаза и пошевелиться. Тут же подбежала та девушка, чей голос она слышала, Одри.

Засуетилась:

– Миледи, давайте я вам помогу! Сейчас, устроим вас поудобнее, пока наполняют ванну.

Улыбчивая голубоглазая плотненькая девушка. Но она ее… не помнила? Не совсем так… что-то смутное начало всплывать в сознании. Одежда выглядела непривычной, она это знала. Но почему не помнила.

Звук льющейся воды казался пугающим. Она даже поежилась от неприятного ощущения опасности.

А эта девушка, Одри говорила, помогая устроиться на подушках:

– Миледи Линевра, мы так испугались, когда вы вошли в грот священного источника и долго не появлялись. Я ждала-ждала вас снаружи, а потом думаю, так нельзя! Может быть, миледи плохо, может, оступилась, надо помочь. Крикнула Эрвига, и мы вошли. А там вы… Но Эрвиг ничего не видел! Я сразу вас покрывалом укутала, а Эрвиг вас вынес.

От переполнявших ее эмоций Одри даже задохнулась, на глазах выступили слезы. Покачав головой, прошептала:

– Миледи Линевра… такое горе… Но главное, что вы живы.

Горе? Да, наверное… Но она не помнила.

– Какое горе, Одри? – голос прозвучал хрипло, еле слышно.

– Вы не помните? Государь, ваш супруг король Гордиан, он мертв.