─ То есть на твои идиотские приемы я могу ходить в таком виде, чтобы все пялились, а к Хасанову нет?

─ На приемах ты со мной рядом, и я могу быть спокоен за то, что к тебе никто не притронется. А тут…

Саша стискивает зубы до скрежета, и на его щеках белеют желваки.

─ Что? Продолжай, ─ веду я бровью и складываю руки.

─ Да я тебе уже все сказал. Переоденься немедленно. Ты в таком виде никуда не поедешь.

─ Ну и прекрасно. Раз не устраивает так, значит, никуда не поеду, ─ с победной ухмылкой отвечаю, разворачиваюсь и беру тарелки, чтобы отнести их на стол.

─ Сука, ─ хрипит Саша за моей спиной, а в следующий миг с силой дергает за платье, разрывая его. А у меня тарелки выпадают из рук и со звоном бьются о кафельный пол на осколки.

─ Что ты делаешь?! ─ вскрикиваю я в испуге, не ожидая такого безумия.

─ Если ты по-хорошему не понимаешь, ─ произносит он как-то растерянно, оценивая взглядом то, что только что наделал. ─ Прости, Алин. Не знаю, что нашло на меня. Просто…

─ Видеть тебя не хочу, ─ выплевываю я и убегаю из кухни в гардеробную.

Сейчас я не испытываю радости оттого, что мне удалось разозлить Сашу и заставить его ревновать. То, что он только что сделал, просто за гранью. И я в ужасе от осознания, что жила с этим человеком два года и не знала, на что он способен.

Но за последние сутки ему удалось показать себя в такой красе, что у меня в голове просто не укладывается. Похоже, после своего проигрыша он совсем съехал с катушек. И лучше мне его не провоцировать снова и поскорее убраться отсюда, пока не случилось еще чего-то более ужасного.

8. Глава 6

В шоковом состоянии я роюсь в гардеробной и пустым взглядом смотрю на висящую одежду, не особо понимая, что я вообще делаю.

Несколько минут в полном трансе, и я начинаю немного приходить в себя после выходки Саши. Вчера он фактически меня изнасиловал, сегодня разорвал одежду… Но что он еще способен?

Вытряхиваю из головы жуткие мысли и картинки, что невольно всплывают перед глазами, и приступаю к тому, для чего вообще сюда пришла. Нахожу старые джинсы с потертостями и черную блузку. Скидываю с себя рваную тряпку, которая совсем недавно была вульгарным платьем, и начинаю одеваться.

─ Алина, солнце мое, ─ в гардеробную врывается Саша, когда я уже застегиваю блузку. ─ Извини меня. Я идиот и зря на тебя сорвался. Ты ни в чем не виновата.

Что за эмоциональные качели? Только что он готов был размазать меня по стенке, а теперь извиняется.

─ Выйди и оставь меня одну, ─ прошу я, хлюпая носом. ─ Не в настроении сейчас разговаривать.

Хочется послать Сашу на три буквы, но я стараюсь вести себя сдержанно, чтобы вновь не спровоцировать его на агрессию. Если раньше реакция мужа на мои слова и действия была предсказуемой, то теперь я вообще не понимаю, что от него можно ожидать. Но самое худшее я, кажется, уже испытала на себе. Или это была только вершина того айсберга, что еще не успел на меня свалиться?

─ Малыш, пожалуйста, ─ неожиданно Саша становится на колени и ползет ко мне. ─ Маленькая моя, хорошая, любимая. Прости дурака. Нервы расшатались после вчерашнего. Но это не оправдание, знаю. И я клянусь, что такого больше не повторится.

Но как-то мне уже не верится в искренность его слов.

─ Прощаю. Доволен? ─ произношу я лишь для того, чтобы он отстал от меня. ─ А теперь дай мне спокойно переодеться. Лучше пойти и убери на кухне.

Убери на кухне… И зачем я вообще об этом сейчас думаю? Переживаю, что завтрак испорчен и на полу валяются осколки. Мне вообще теперь должно быть плевать на это. Пусть хоть синим пламенем все горит!

─ Конечно, сейчас же уберу. Тебе сварить кофе? Бутерброд сделать? ─ спрашивает Саша, войдя в роль покладистого и заботливого мужа. ─ А хочешь, я в кондитерскую сейчас схожу и куплю тебе что-нибудь?