Он хотел забрать меня ещё осенью, но я отказалась, а теперь жалею. Он тогда останавливался у нас вместе с отцом, когда проезжал мимо нашего края с дипломатической миссией. Дороги тогда совсем размыло из-за дождей. и им пришлось задержаться. То были замечательные дни. И не только…

Я не хотела, чтобы его судили. Если бы он забрал меня тогда, его могли бы обвинить в нарушении законов гостеприимства. Не думаю, что казнили бы, но слухи пошли бы нехорошие. Мы условились, что он договорится с моим дядей по правилам. Сперва заявит о своём намерении в письме, потом должен будет приехать лично и, получив одобрение. уже увезти меня в свой край.

Я знаю, что он писал письма, но не знала, почему дядя не поднимает со мной разговор об этом. Теперь ясно. почему. Должно быть, он давно собирался отдать меня!

По пути к своей комнате я замечаю Айкена, но успеваю спрятаться за колонной. За ним следует пара незнакомых воинов, которые, должно быть, приехали с Сиддом. Кузен бросается резкими сердитыми фразами, но слов я не разбираю. За мной идут?

Проклятье, значит, туда нельзя.

Ладно, не беда. В конце концов, в комнате из важного только несколько серебряных украшений, оставшихся мне от матери и письма Вала. Найдут – ну и пусть знают, даже лучше будет. Поймут, почему я сбежала и ни за что не соглашусь выйти замуж за другого.

Мне бы только до границы края дойти. Если окажусь на его земле, уверена, любимый меня спрячет. Даже Сидд не решится ссориться с их домом! Один только вопрос, как мне добраться?

Спешу холодными коридорами, избегая лишних взглядов. Замок большой, здесь это легко. Наступили холода, поэтому все обитатели стараются держаться ближе к огню и хорошо прогретым помещениям, шататься по коридорам без надобности никто не хочет.

Добираюсь до комнат слуг, здесь тепло, слышно голоса и детский смех. Я медленно выдыхаю и спешу в общую комнату, которую используют одновременно как гостиную и как небольшую кухню для личных нужд прислуги.

– Ава, дочка, входи! – Полли, тучная экономка первой замечает меня. – Чай хочешь? У нас булки подгорели, вот принесла. На стол не подашь, но они всё равно вкусные… Погоди-ка…

– Что с лицом? – оживляется другая служанка. – Обидел кто? Опять Айкен пристаёт?

– Только не говорите, что он дорвался, – зажимает рот ладошкой горничная. – Неужто правда силой взял? Ох, богиня, что ж такое делается?

– Нет, всё хуже, – я падаю на стул. – Беда случилась. Дядя меня в уплату долга продал.

– Что? – взмахивает руками Полли. – Как? Ты ж не кобыла какая.

– В том-то и дело! – киваю я. – Сейчас искать меня будут, да в Дом Кровавой Луны невестой против воли увезут.

– Вот ещё. Спрячем!

– Точно!

– Нет, не спрячете. Двуликий здесь, он мой запах мигом вычислит. Побегу. Дадите мне плащ тёплый?

– Ох дочка, конечно, – Полли сочувствующе сжимает моё плечо. – Дафна, принеси вещей потеплее. И сумку возьми. Иви, собери еды. Солонины, сыра, хлеба. Огниво положи ей обязательно и кружку ту жестяную! Ты к нему пойдёшь?

– Да. Постараюсь, – меня трогает их отзывчивость и сопереживание. – Простите, что пришла, беду на вас навлеку, если узнают.

– Ты о себе волнуйся, дочка, – причитает Полли. – Может, давай лучше Валфрику твоему письмо напишем? Пусть выручает тебя из рук Сидда? Ну куда ты одна в лес? Если он не настигнет, так холод и звери кинутся. До их края не один день пути, и то по дорогам. А там мороз и снег такой, что хоть на лыжи становись.

– Ты знаешь, что пока весточка дойдёт, и он приедет, со мной уже случится столько всего, что Валфрик… нет. Да я и сама в глаза ему смотреть не смогу. Двуликий ясно дал понять, что хорошей жизни с ним не будет. Ты бы видела его, Полли. Даже стоять рядом тяжело. Боюсь его очень.