— О, Стефан! Да вот, склоняю твою новую сотрудницу к свиданию, — как ни в чём не бывало произносит «Киллман». — Разве это запрещено?

Поднимаю голову и ненавязчиво кошусь на этих беспринципных наглецов, параллельно понимая, что со стороны всё это выглядит просто отвратительно.

Я на коленях перед двумя взрослыми мужиками, но никто и не торопится помочь мне. Сволочи!

— В стенах моей студии подкатывать яйца к моим сотрудницам категорически запрещено! — строго выдаёт босс, устремляя взгляд на тушку, валяющуюся на полу. Он обходит меня, пока я самостоятельно поднимаюсь на ноги, и вплотную подходит к «Киллману». — А вот за её пределами может делать с ней всё, что угодно. Хоть натянуть на микрофон, если сильно хочется.

Он больной? Совсем уже мозг растерял?!

— Усёк! — певец вскидывает руки вверх. — Флиртовать в стенах студи нельзя! Бля, и как ты с этим живёшь? Неужели тебе самому не хочется поиграться с девчонками от скуки?

Не хочу становиться свидетелем подобных разговоров. Я семеню к двери, намереваясь уйти куда подальше от этих бабуинов.

— Скай, не торопись! — я вздрагиваю от голоса босса и замираю в дверях, а тот обходит меня и встаёт напротив. — Можешь привлечь его к ответственности за сексуальное домогательство, если пожелаешь. Его карьеру уже ничем не испортить.

— Какого хрена, Стефан!? — вмешивается рэпер, с мольбой в глазах уставившись на многоуважаемого начальника. — Мы с тобой так не договаривались!

— С законом не договариваются! — сердито чеканит, но не сводит глаз с меня. — Его соблюдают или нарушают. Что выберешь ты, мне плевать, но, будь любезен, не подрывай репутацию моей же компании. Не имею ни малейшего желания светиться в новостных сводках, если Скай всё же заявит на тебя!

Я, конечно, польщена, что в такой щекотливой ситуации босс оказался на моей стороне. Но он, видимо, тот ещё кретин, раз решил, что у меня имеются лишнее время и нервные клетки шататься по полицейским участкам.

— Для того, чтобы подать заявление необязательно ехать в участок! Один звонок, и копы будут здесь, — словно прочитав мои мысли, продолжает он, как будто это я в чём-то провинилась. — Так что ты выберешь?

— Нет, что вы? Всё в порядке! — отмахиваюсь, отвечая с напускной доброжелательностью. — Я могу идти?

Гросс ещё некоторое время смотрит на меня. В его глазах плещется отчётливое разочарование.

Полагаю, он ожидал совершенно иного ответа.

Но он же сам сказал, что не желает подрывать репутацию студии. Тогда в чём дело? Чего уставился на меня как психованный на психиатра?

В воздухе повисает напряжение, и я не придумываю ничего лучше, чем обнажить свои зубы в кривой улыбке «а-ля Джим Керри».

— Мисс Гарднер, у вас нервный тик? — насмешливая ухмылка играет в уголках его губ. — Ваше лицо... его вот-вот разорвёт!

Да, ваше козлячество! У меня такой нервный тик, что даже молоточка не потребуется для того, чтобы пару раз врезать вам между ног!

— Нет, мистер Гросс. Просто я не привыкла к подобного рода ситуациям. Так я могу идти?

— Иди, конечно! И прими что-нибудь успокаивающее! Попроси Кимберли сделать тебе чай с ромашкой, что ли. Тебе ведь ещё предстоит вести переговоры с киностудией по поводу клипа для этого идиота! — нахально указывает он в сторону «Киллмана».

Я вдруг прыскаю со смеху.

— Сами вы идиоты! — недовольно бурчит рэпер.

— Поговори мне ещё тут! Заикаться же начнешь! — слышу надменный тон Гросса, торопливо удаляясь в свой кабинет.

Понятия не имею, что это может быть за киностудию, на какой номер мне звонить и с кем общаться, но уж лучше я буду выстраивать логическую цепочку самостоятельно, чем утруждать себя излишней болтовнёй с Гроссом.