Интересным представляется определение понятия «законный интерес», предложенное М.Н. Марченко. Он указывает, что законный интерес в отличие от субъективного права есть простая правовая дозволенность, имеющая характер стремления, в которой отсутствует указание действовать строго зафиксированным в законе образом и требовать соответствующего поведения от других лиц и которая не обеспечена конкретной юридической обязанностью^>[42].

Следует обратить внимание на пример, который ученый предлагает рассмотреть для наилучшего уяснения правовой природы легальной категории «законный интерес» и отличий сущности данного понятия от существа понятия «субъективное право». Он приводит в пример законный интерес какого-либо гражданина в наличии в аптеках определенных медикаментов и отмечает, что, конечно, для носителя такого законного интереса нормативно-правовыми актами не установлена возможность приобрести эти медикаменты. По мнению автора, это происходит потому, что законный интерес – это лишь простая правовая дозволенность. Она вытекает из общего смысла законодательства и реализуется только в случае, если имеются необходимые условия для этого. Таким образом, М.Н. Марченко исходит из того, что общий смысл, дух закона содействуют реализации законного интереса, не больше»^>[43].

Но попробуем рассуждать иначе. Интерес определенного гражданина в наличии в аптеках города ряда необходимых ему медицинских препаратов вступает в противоречие с интересом другого гражданина, заключающимся в том, чтобы аптеки не имели возможности распространять среди населения указанные медикаменты в целях избегания растущей наркотической зависимости от определенных лекарственных препаратов, а также профилактики причинения вреда своему здоровью теми гражданами, которые неконтролируемо в силу медицинской безграмотности употребляют находящиеся в свободной продаже медикаменты. Налицо «конкуренция» двух совершенно обоснованных и законных с моральной точки зрения интересов. Впрочем, даже если бы оба этих интереса или один из них не был даже объективно аргументирован – что с того? Достаточно того, что это – интерес.

Поэтому неправовой, социальный интерес нельзя рассматривать как некую потребность, характерную прежде всего для всего общества – в первую очередь, невозможно выделить такой интерес, так как всегда обнаружится группа субъектов, не заинтересованная в данной потребности, а во вторую – «общий» интерес должен, вероятно, в первую очередь ощущаться самим конкретным субъектом права. Интересно рассуждение на этот счет В.П. Грибанова, который размышлял о причинах наличия преступлений в обществе применительно к пониманию интереса как объективной категории, закрепленной в праве. Он указывал, что преступник, идя на преступление, несомненно, действует в своих интересах. И если руководствоваться теорией интереса, то можно сделать только два вывода. Первый – у преступника вообще нет интереса, но тогда непонятно, чего ради совершено преступление; второе – он не осознает собственных интересов, но тогда его не за что наказывать^>[44].

По моему мнению, общий, то есть свойственный каждому члену общества интерес находит свое выражение в праве. И это – правовой интерес, являющийся основой и предпосылкой соответствующего права. Именно поэтому справедливо мнение А.Н. Кузбагарова о том, что в отношении интереса ни материальное, ни процессуальное правопреемство без передачи прав она объект интереса невозможно^>[45].

Право включает в себя общий интерес, и преступник, идущий на преступление, действует против этого общего интереса, руководствуясь при совершении преступления только собственным, внеправовым интересом. Таким образом, в сознании преступника «конкурируют» два интереса – правовой и эгоистический, внеправовой. Поддавшись последнему, он совершает преступление, и само возможное его раскаяние в зале суда – доказательство того, что общий нарушенный им интерес – это и его интерес тоже. Внеправовой интерес правом не регулируется, не охраняется и в ряде случаев является основанием для применения наказания.