– Аля, кто там? – Голос папы заставил меня вздрогнуть. Блин, что я делаю? Стою тут рассматриваю гостя.

– Проходите.

Страх перед Константином ушел сразу же, после того как он смутился. Ну невозможно бояться человека, который так прикольно краснеет! Ответив на несколько вопросов, я пошла в свою комнату, оставив их наедине с папой. Уже помывшись и заглянув к маме (она все еще была волчицей), я хотела спуститься на кухню, попить чаю, когда услышала разговор:

– Так вы думаете, его отравили?

– Я не имею права ничего утверждать, но вы не заметили за отцом ничего необычного в последнее время. Может быть, он начал принимать наркотики, как-то странно себя вести?

– Нет. Ничего такого. – В голосе отца звучала сталь. Уж кто кто, но он знал, оборотни не пробуют никакую дрянь. Для них это реально смертельно опасно.

– Хорошо. Простите, если я вас обидел, но можно еще один вопрос? Какие у вас были отношения с Владимиром Черным? Вы же воспитывались совсем в другой семье?

– Наши разногласия давно в прошлом. – Папа едва сдерживался. – Это все вопросы?

– Да.

– Тогда вам пора.

Звук закрывающейся двери известил о том, что полицейский ушел. Какой все-таки неприятный тип. Все выглядывает, выспрашивает. Неужели он и правда думает, что папа мог убить дедушку?

Волчица глухо порыкивала во сне, а я с грустью листала мамины записи. В свое время она очень много читала и конспектировала про повадки и обычаи оборотней. Ей многое было интересно после той самой дурацкой книги, из-за которой она испытала столько горя 15 лет назад. Сейчас же я надеялась найти хоть что-то, способное ей помочь вернуться обратно. Ведь полнолуние уже давно прошло, но она так и оставалась волчицей. Интересно, она хоть понимает кто рядом с ней?

– Мама! – Решив перейти к решительным действиям, я наклонилась к уху волчицы и слегка потрясла зверя.

– Р-р-р.

Приоткрыв один глаз, волчица громко зарычала, приподнимая уголок рта, чтобы я вдоволь насладилась зрелищем ее клыков. Да насмотрелась уже вдосталь. Уже неделю здесь торчу, пытаясь разглядеть в этом звере свою маму. Странно, всегда думала, что она у меня безумно сильная. Правда раньше за ее плечами был не только папа, но и дед. Оставив записи (все равно ничего не могу разобрать, мама как обычно пишет на смеси языков) и зверя, я выглянула в окно. К дому кто-то подошел, со второго этажа было плохо видно. Раздавшаяся над ухом трель звонка подтвердила мои наблюдения. Странно, кто это к нам в такую рань? Семь часов утра.

– Здравствуйте, Роман. – Прозвучавший голос показался мне знакомым. Плохо, что слух обостряется только перед полнолунием, придется спускаться вниз.

Поцеловав волчицу в нос, отчего она насмешливо фыркнула, я бегом спустилась в кухню. За столом сидел Константин, он выглядел несколько уставшим, хотя на фоне серой физиономии отца это было не сильно заметно.

– Что случилось? – Мой вопрос заставил мужчин вздрогнуть.

– Пришли результаты экспертизы Владимира Черного.

– И что там?

Папа отвел глаза. Однако, меня походу уже понесло. Слегка озверев и крепко сжав кулаки, я еще раз четко повторила:

– Что там? Я хочу знать, отчего умер мой дедушка!

– Большая консистенция снотворного в крови. – Константин посмотрел прямо мне в глаза и добавил: – Вы не знаете, где был ваш отец вечером перед смертью Владимира?

– Он был здесь, с мамой. Они праздновали годовщину свадьбы.

– А вы?

– Что я?

– Где были вы в тот вечер?

Да уж. Вопрос сложный. Нет. Конечно, подтвердить то свое алиби в крайнем случае я могу, вот только родители меня за это вряд ли по головке погладят. В тот вечер мы с Данькой занимались одним о-очень интересным экспериментом, мстили химичке. А что? Она сама нам показала, как можно получить несильное, но очень неприятное взрывное вещество. Запах стоял еще тот. Неделю химии не было. Думаю, о таком говорить сейчас не стоит. Поэтому я решила извернуться: