«Добрые дела не осветят твою душу, если совершать их исключительно ради награды», – раздался в голове голос, и похожий, и непохожий на голос матери.

– Что-то вроде тайной миссии, – ответил лорд Сейрем. – Очень важной для Хранителей и для будущего всей вселенной. Об этом деле я не стал бы говорить даже советникам.

– Тайной миссии? – спросил Аранель. О чем это говорил лорд Сейрем? И почему выбрали именно Аранеля, а не какого-нибудь майани, состоящего в Совете?

– Ты из хорошей семьи, Аранель, – сказал лорд Сейрем, словно прочитав его сомнения. – Я наблюдал за твоими успехами со стороны. Ты искусный ченнелер.

– Не такой искусный, как мой брат, – промолвил Аранель.

– Но гораздо более искусный, чем ты думаешь. – Лорд Сейрем одарил его снисходительной улыбкой, чем напомнил Аранелю его дедушку. – В отличие от Самареля, у тебя есть огромное желание вознестись. Желание, которое может заставить тебя пойти на любой риск.

– Что за риск? О чем вы меня просите?

– Мне нужно, чтобы ты спустился в Мэлин. Спустился и внедрился к балансирам.

Желудок Аранеля скрутило.

– Нет! – вырвалось у него резче, чем он предполагал. – Это… это безнравственно и аморально. Не говоря уже об опасности!

– Ты будешь действовать как шпион Хранителей. Тебе не нужно делать ничего аморального, только докладывать обо всех планах повстанцев.

– Вы хотите, чтобы я лгал! – С каждым словом голос Аранеля звучал все громче. – Лгал, обманывал и подвергал свою душу тьме Мэлина! Делать то, от чего и вы, и сами Хранители всегда предостерегали!

– Бывают моменты, Аранель, – ровно проговорил лорд Сейрем, – когда мы должны смотреть на вещи сквозь призму осторожности и выходить за рамки привычного образа мышления. Ситуации, когда цель оправдывает все риски. По крайней мере, для человека с твоими навыками и сердцем.

Аранель стоял словно вкопанный, не в силах вымолвить ни слова. То, что предлагал Хранитель, противоречило всему, во что его учили верить, всем правилам, которым он старательно следовал. Однако следование этим убеждениям и правилам до сих пор не осветлило его душу. И если все усилия были напрасны…

«Возможно, лорд Сейрем прав, – раздался в голове тоненький голосок. – Возможно, это и есть то, что мне суждено сделать».

Лорд Сейрем положил руку на плечо Аранелю.

– Ты заслуживаешь жизни в блаженстве вместе с остальными членами своей семьи, – сказал он. – Хранители признают это, даже если Торанический Закон – нет. Тебе пора искать другой способ вознесения.

Мейзан осторожно обхватил пальцами шею своего товарища и активировал хитроны. Они потекли по горлу Таэзура, но вдруг Мейзан почувствовал, что под плотью скрывается что-то твердое и эластичное.

– Шары Андракена, – сказал Мейзан, когда его хитроны обхватили непонятный комок. – Как, черт возьми, ты дышал?

Таэзур не ответил, его слезящиеся глаза выпучились лишь еще сильнее. Мейзан вздохнул, сосредоточившись на потоке энергии. Он не мог просто выдернуть опухоль: она слишком глубоко засела в здоровых тканях. Ему придется выжечь ее с помощью тока. К счастью для них, из-за надвигающейся грозы промозглый воздух снаружи пещеры потрескивал от статического электричества.

Ченнелинг с хитронами Мэлина всегда был сопряжен с риском. Иногда они хорошо подчинялись его воле, а иногда… не очень.

Мейзан вздрогнул, когда окружающие хитроны слились с его собственными, просачиваясь сквозь тело, словно ил. Спустя годы ченнелинга он так и не смог привыкнуть к ощущению, будто грязь царства Мэлина проникает в него через эту связь.

– Хорошо, – сказал Мейзан, собирая статическое электричество. – Пора ударить этого сукиного сына током.