– И что ты от меня хочешь, Грейс?

Я не нахожусь с ответом.

– Просто дай мне минуту отдохнуть.

– У нас впереди долгие восемь часов пути. Это при скорости чуть медленнее средней. Если ты будешь отдыхать каждые десять минут, то до города мы доберемся послезавтра.

– Ты всегда такой зануда?

– Нет, только когда принцессы вроде тебя начинают распадаться на розовые блестки.

– Извини, что?

– Не знаю, как ты здесь оказалась. Но если ты всегда только и делаешь, что ноешь, то я понимаю, почему твои так называемые друзья бросили тебя здесь.

– Катись к черту, понял? Что ты знаешь обо мне? Делаешь выводы на основании того, что я не могу идти с вывихнутой лодыжкой? Давай вывихнем сустав и тебе, продемонстрируешь, как быстро могут передвигаться сверхлюди!

– Знаешь, Грейс. – Он подходит и смотрит мне прямо в глаза. – Я делаю выводы на основании того, что вчера ты лежала голой задницей кверху и молила о помощи. Я тебе помог. Потом ты просила проводить тебя до базы, и я это делаю. Теперь же ты жалуешься на свою чертову ногу, а я должен угадать, какую еще помощь оказать тебе?

Его тяжелый взгляд сверлит дырку в моем мозгу. Чувствую, как пылает мое лицо от обиды и злости.

– Я могла бы объяснить, как очутилась здесь и почему. Могла бы привести сотню доводов в пользу того, что у тебя сложилось неверное впечатление обо мне. Но я не намерена перед тобой распыляться. Если ты считаешь, что я в долгу перед тобой, то назови цену и проваливай. Я лучше поползу в сторону дома, чем буду всю дорогу слушать твой надменный бред. Ты действительно мне очень помог. И я тебе благодарна. Но не хочу продолжать наше знакомство в таком тоне.

Он чуть склоняет голову набок, в его взгляде загорается любопытство.

– Так я свободен?

– Как ветер.

– Ты гордая, значит?

– Всего доброго, Тайлер Хэттерс. Надеюсь, что больше никогда тебя не увижу.

Сделав шаг в сторону, обхожу этого сукиного сына и устремляюсь вперед. Стараюсь идти как можно быстрее, проклиная ногу, Мейсона, Тайлера, мертвецов и почему-то Картера заодно. На топливе из злости мне удается продержаться добрых полчаса, но нога воет от боли так, что того и гляди распугает птиц. Заметив на обочине длинную палку, поднимаю ее, чтобы использовать как посох.

Внезапно понимаю, что за мной кто-то идет. Обернувшись, вижу Тайлера. На его спокойном лице чуть выделяется легкая ухмылка.

– Какого черта тебе нужно?

– От тебя? Ничего. Просто иду. Мне в ту же сторону, если ты не возражаешь.

– Плевать я хотела.

– Знаешь, мне кажется, что твоя палка…

– А мне кажется, что ты ушел, и тебя здесь нет.

С опорой идти значительно легче, я набираю скорость. Если так и пойдет, то я вернусь на базу еще до заката.

– Знаешь, что мне интересно?

– Нет. И знать не хочу.

– Мне интересно…

– Я тебя не слышу-у, – нараспев кричу я и ускоряю шаг.

Через минуту такого спринта палка не выдерживает и ломается, а я, потеряв равновесие, падаю на четвереньки.

– Черт!

Сидя на коленях, рассматриваю ободранные ладони. В голове звучит голос мужа: «У тебя такие нежные руки». Видел бы ты их сейчас, Брюс. Вообразив, какое жалкое зрелище представляю, начинаю плакать. Тихонько, но так горько, что от этой жалости к себе становится тошно.

– Эй, ты в порядке?

Подбежав, Тайлер скидывает рюкзак и опускается передо мной на колени. Его голос окрашивается тревогой.

– Отвали! – отталкиваю его протянутые руки.

– Все, достаточно, я понял, ты очень крутая. Давай помогу тебе встать, и пойдем в город. Хватит страдать ерундой.

– Прекрати разговаривать со мной, как с маленькой.

– Хорошо. Не буду. Идем.

– Мне не нужна твоя помощь. Катись.

– Конечно, не нужна.