Моя родственница материализовалась дважды и каждый раз приводила с собой дочь моей соседки-няни.

 В кабинете солировал изысканный женский голос.

 (22) 4 декабря 1905 г. В частном доме. Круг из пятнадцати человек, половина из которых были медиумами. Присутствовал А. Медиум прибыл поздно, когда круг уже сформировался и все были на своих местах. Я сидел рядом со старым рыбаком, мистером Эндикоттом, который является ясновидящим. Он приехал из Девоншира, чтобы впервые увидеть Крэддока, и никогда раньше не был в комнате. Как только комната потемнела, мистер Эндикотт описал фигуру, стоящую передо мной, и сказал после долгого времени: «Она сейчас подошла к тому джентльмену возле шкафа (А.) и склонилась над ним». (Мистер Эндикотт раньше не видел А.). После этого родственница дважды материализовалась перед А. и мной, называя нас обоих по имени, показывая свое лицо также мистеру Эндикотту.

 Мистер Эндикотт описал Красного Ворона и других духов. Он также сказал, что видел в круге маленького старого джентльмена в тюбетейке, который ходил с палкой. (Это соответствует описанию мистера Шефера, который когда-то владел домом; и описание, которое дал мистер Эндикотт, в точности совпадает с тем, что дала миссис Имисон (медсестра Грэхем) неделей ранее, когда Хаск был медиумом. (Мистер Эндикотт и миссис Имисон не знают друг друга).

 Восточные духи были особенно активны в этот вечер. Я видел, как один из них, принесший свой собственный свет, упал вперед и дематериализовался у ног женщины в трех футах от меня. Освещенные пластины были видны в воздухе на высоте четырех-восьми футов над нами и примерно в семи футах друг от друга. По-видимому, там было три или более индейских духов, поскольку одна из пластин – та, что почти надо мной – была сброшена с высоты восьми футов надо мной и поймана духом внизу, который был на уровне моей головы. Г-н

Эндикотт мог видеть формы.

 В кабинете женским голосом прозвучала песня «Ora pro Nobis».

 Джоуи рассказал А., что в субботу вечером он «разгуливал по-западному» и вытворял «шутки-панки» со столом. (см. заметки от 2 декабря.)

14 января 1906 года в Пиннере. Круг из восьми. Две астральные формы появились одновременно. Дух по имени «Грант Дафф» был объявлен присутствующим в кабинете. Два дня спустя (16 января) Times сообщила, что достопочтенный сэр Маунтстюарт Элфинстоун Грант Дафф. CSI, умер 12-го ^>числа.

 Незадолго до этого, через миссис Арнольд, в Саутси, дух обещал явиться мне «без грифеля». В этот вечер тот же дух пришел ко мне без грифеля и назвал себя.

 В кабинете раздался соло женского голоса.

 Сестра Мая пришла ко мне в солидном женском платье, белые рукава, темный лиф и юбка. Она пригласила меня взять юбку в руки.

(23) 

21 января 1906 года в Пиннере. Круг семи.

Астральная форма пришла ко мне очень медленно и бесшумно. Благодаря духовному свету, который она несла, я смог узнать лицо старой родственницы и различить домино и нежную драпировку. Она низко склонила голову, услышав имя, которое я ей дал, как будто в знак согласия, произнесла мое имя и позволила мне взять ее за руку. Эта форма была около 4 футов 6 дюймов в высоту, а рука была размером с руку ребенка.

Пролежав около минуты, он медленно опустился и дематериализовался у моих ног. Это была Иола. Джоуи, говоря со мной из кабинета, назвал имена определенных духов, которые, как он утверждал, присутствовали. Один был братом-офицером, другой – другом, который умер около пятнадцати лет назад и которого я не видел более двадцати лет, когда расстался с ним в далекой колонии на островах Фиджи (Джоуи сказал, на Гранд-Канарских островах). Оба имени, особенно последнее, были необычными. После сеанса Грэм позвал сидящего, чтобы тот сделал пассы перед медиумом, а я положил руки на плечи этого человека. Занавес вокруг нас был задернут. Грэм отдавал указания устами Крэддока. Я отчетливо слышал, как в это время в кабинете говорили Джоуи, Сериз и сестра Эми. Через две или три минуты, когда Грэм перестал говорить, Крэддок судорожно вздрогнул и медленно ожил. Через двадцать минут он смог покинуть комнату. Я оставался в доме четверть часа, чтобы закончить свои заметки. Прощаясь с Крэддоком, я нашел его очень ошеломленным и, по-видимому, удивленным тем, что я был в доме так долго после того, как другие ситтеры ушли. Когда я пожал ему руку, это действие, казалось, причинило ему боль.