Особенно важным стимулом для изучения языка страны пребывания является перспектива более успешной экономической интеграции, т. е. интеграции на местном рынке труда, получения лучшей работы и соответственно более высокого заработка. При этом прослежено, что освоение местного языка, наряду с уровнем образования и профессиональной подготовки, имеет кумулятивный эффект на возможности занятости: мигранты с более высокой профессиональной подготовкой в наибольшей степени оказываются в выигрыше, если они к тому же еще знают местный язык, так как в этом случае легче реализовать профессиональные компетенции. В то же время без знания языка даже очень хорошая профессиональная подготовка может оказаться нереализованной, и наоборот: одно лишь хорошее знание языка не явится залогом получения хорошей работы, если отсутствует профессиональная подготовка^>55.

Дети-мигранты и второе поколение мигрантов

Дети-мигранты и второе поколение мигрантов представляют собой особую проблему в плане интеграции в принимающий социум. Поскольку не они, а родители принимали решение о миграции, дети вынуждены лишь пассивно принимать те вызовы, с которыми они сталкиваются в новом (и не всегда дружественном) окружении. Проблема многократно усложняется, если между детьми-мигрантами и их местными сверстниками оказывается языковой барьер. Считается, что дети легче, чем взрослые, осваивают чужой язык при погружении в языковую среду. В то же время детям школьного возраста необходим такой уровень знания языка страны пребывания, с которым они могли бы легко влиться в школьную программу местных школ. И поскольку языковая подготовка детей-мигрантов далеко не всегда соответствует этому уровню, возникает вопрос об обучении детей-мигрантов отдельно от местных детей, что фактически означает их сегрегацию^>56.

Лингвистическая сегрегация детей-мигрантов широко распространена в странах Европейского союза. Есть многочисленные примеры, когда дети-мигранты могут обучаться только в «особых» школах, где стандарты преподавания значительно ниже, чем в «обычных» школах. В Нидерландах, например, школы, которые могут посещать дети-мигранты, и сейчас называют «zwartescholen», или «черными школами»^>57. В Германии также существуют отдельные классы для детей-мигрантов, скажем турок или арабов, где немецкий изучается как второй язык, и это является критерием применения школьной программы с пониженными стандартами^>58. Многие эксперты признают, что такого рода лингвистическая сегрегация детей-мигрантов в школах контрпродуктивна, так как неизбежно приводит к дискриминации этих школьников в будущем^>59.Более эффективной считается практика организации подготовительных классов с усиленным изучением языка страны пребывания с тем, чтобы, окончив такие классы, школьники-мигранты могли бы присоединиться к своим сверстникам и учиться совместно по единой программе^>60.

В Дании, например, к преподаванию в таких подготовительных классах часто привлекаются учителя, владеющие родным языком проживающих в стране этнических меньшинств^>61.

Замечено, что среди детей-мигрантов и второго поколения иммигрантов сохраняется билингвизм, или двуязычие, когда родной язык семьи и местный язык используются в равной (или неравной) мере, однако третье поколение уже чаще всего вообще теряет родной язык дедушек и бабушек^>62 и ассимилируется в ставшей для них родиной стране.

Высококвалифицированные мигранты

Категория высококвалифицированных мигрантов заслуживает особого упоминания в рамках темы глобализации мировой экономики, международной миграции и особенностей их лингвистической интеграции в странах назначения.